1984-й был знаменательным годом для женского биатлона: в Шамони прошел первый чемпионат мира, в котором приняли участие женщины. Абсолютными чемпионками турнира стали советские спортсменки во главе с Венерой Чернышовой. В эстафетной гонке вслед за сборной СССР на пьедестале расположились команда Норвегии и США.
Радости американок не было предела, потому что еще четыре года назад на их континенте не знали о биатлоне ничего: участницы бронзовой эстафеты Холли Бити, Джули Ньюмен и Кари Свенсон были новобранцами программы по подготовке биатлонисток в США. Чемпионат мира во Франции стал дебютным международным стартом для американок, поэтому их ожидания были намного скромнее, чем оказалось на самом деле. Кроме эстафетной бронзы сборная США сумела выстрелить и в гонке на 10 километров усилиями Свенсон: она стала пятой, показав, что может бороться на равных со скандинавками и советскими биатлонистками.
После бронзового успеха Бити, Ньюмен и Свенсон были ошарашены вниманием к себе со стороны европейских коллег и журналистов. На прощальной вечеринке они чувствовали себя в своей тарелке: танцевали с французскими гостями, пели песни с советскими тренерами и шутили с немецкими спортсменами. Положительные эмоции, которыми американки зарядились на чемпионате мира, дали огромный мотивационный толчок.
«Мы были невероятно заряжены на то, чтобы тренироваться еще больше и снова соревноваться на мировой арене с лучшими из лучших в следующем году», — сказала Свенсон. Но ее планам не суждено было сбыться.
«Сделай что-нибудь»
Возвращение спортсменок в США не было встречено триумфально: о биатлоне там по-прежнему не знали ничего. Девушек это немного расстроило, но не смутило, они продолжили тренировки. Летом Свенсон, как обычно, вышла на пробежку в пригороде родного Бозмена. Это небольшой город с населением меньше 50 тысяч человек в живописном штате Монтана. На одном из поворотов Свенсон перегородили дорогу двое мужчин — оба были небритые, грязные, в широкополых шляпах и с ружьями. Позже стало известно, что это были отец и сын 53-летний Дон и 19-летний Дэн Николсы, которые провели большую часть своей жизни в горах в импровизированном кэмпе. Главной целью Николса-старшего было найти жену сыну: увидев Свенсон, он посчитал, что она подходит под эту роль.
Мужчины набросились на биатлонистку, схватили ее за руки и повели упирающуюся девушку к месту своего обитания. Там Николсы велели ей залезть в спальный мешок и приковали его цепью к сосне. Цепь некоторое время назад купил Николс-старший как раз для подобных целей — чтобы удержать жену, которую он мечтал найти. После того, как парочка поймала Свенсон, было решено готовить обед. Отец ушел заниматься костром, в это время биатлонистка обратилась к сыну: «Ты можешь меня отпустить, я никому ничего не расскажу». Николс-младший задумался и, казалось, был готов принять ее предложение. Но потом отказался: «Нет, ты миленькая. Наверно, я все-таки оставлю тебя здесь». Когда Дон развел огонь, он тоже обратился к Свенсон: «Потерпи три дня и тебе начнет нравиться такая жизнь».
Николсы, ведомые сумасшедшей идеей о жене, даже не задумались о том, что девушку будет кто-то искать. Тем временем уже к вечеру родители и брат Свенсон забили тревогу и собрали отряд из волонтеров, собак и полиции. Поиски начались вечером. Волонтеры разделились по двое и начали прочесывать лес, где биатлонистка совершала свои регулярные пробежки.
Одной из пар, отправившихся на поиски 23-летней Кари, были 30-летний ландшафтный дизайнер Джим Швальбе и 36-летний фермер Эл Голдштейн, приятель Свенсон. В восьмом часу утра Голдштейн услышал неподалеку выстрел и тут же бросился на звук. Перед ним открылась ужасающая картина: в спальном мешке у дерева лежала истекающая кровью Свенсон. Рядом стоял Николс-младший, который плакал, сжимая в руках ружье: «Я не хотел, о, Боже…». Голдштейн не растерялся, направил на парня пистолет и закричал: «Бросайте оружие, вы находитесь в окружении, у нас двести человек». В этот момент на поляну выбежал Швальбе, который тут же попал под прицел 19-летнего Дэна. Но всех опередил Николс-старший. Он схватил ружье и выстрелил в Голдштейна, попав ему в глаз. Швальбе, который был без оружия, бросился в лес. Николсы, убедившись, что отчаянный волонтер мертв, забрали цепь, которой Свенсон была прикована к дереву, и пустились в бега.
Преступникам удалось убить Голдштейна одним выстрелом, но Кари, которой прострелили грудь навылет, была жива. Она лежала еще четыре часа на земле в ожидании помощи, потому что эвакуация предстояла сложная. Отец Свенсон, который прибежал к ней одним из первых, начал тормошить шерифа полиции Бозмена: «Сделай что-нибудь». Оказалось, что поиски распространились так далеко, что зашли на территорию, за которую отвечал уже другой шериф. Он вызвал вертолет, к которому прицепили корзину с раненой Свенсон. Когда ее начали поднимать, корзина чуть не перевернулась прямо на верхушку мертвой сосны, но пилот смог избежать беды.
В этот день начались долгие поиски похитителей. Они продолжались пять месяцев и вся страна от Аляски до Техаса замерла в ожидании. Газеты пестрили заголовками про прошлое «горных людей», как их прозвали в народе, леса Монтаны днями и ночами патрулировали наездники на лошадях, дважды приезжала группа захвата - местный аналог ОМОНа, который прочесывал окрестности, представители лесничества установили детекторы, которые могли поймать тепло тела, а полицейские оставили жучки в нескольких местах. Но это не давало ничего. Многие были уверены, что Николсы сбежали в Канаду, граница с которой проходит как раз по краю Монтаны. Но их удалось найти в этом же штате: по случайности, зимой 1984 года под Рождество отец и сын разбили небольшой лагерь на территории, которая принадлежала родственнику шерифа. Бдительный мужчина сразу же позвонил в полицию и ФБР и спустя короткое время парочку нашли. Преступники сдались без единого выстрела.
За прошедшие с момента трагедии месяцы Николсы стали знамениты: в народе их называли романтиками и «горными людьми» за любовь к природе, туристы охотились за автографами Дона и Дэна, когда их везли на суд в Монтану, а телеканалы приезжали к ним в тюрьму на интервью. Родственники погибшего Голдштейна по сей день испытывают чувство обиды и считают, что Эл поступил по-геройски в той ситуации, но все внимание почему-то приковано к преступникам, а не пострадавшим.
В итоге оба Николса были признаны виновными: отца приговорили к 85 годам тюрьмы, сына — к двадцати.
Лучшая гонка в карьере
Казалось, что эта грустная история поставит крест на карьере Свенсон. Она провела в больнице девять дней, а затем вернулась домой и начала процесс восстановления. Физическому выздоровлению очень мешала психологическая травма, полученная спортсменкой: она потеряла способность нормально спать, а когда это удавалось, ей постоянно снились кошмары. Свенсон поставила перед собой цель вернуться в биатлон, хотя поначалу для нее было проблемой даже самостоятельно дойти до ванной комнаты.
Затем она начала совершать прогулки, которые становились все дольше и дольше. Легкие болели после нескольких миль пути, но это не останавливало биатлонистку: «Если я буду сидеть целыми днями дома, никогда не добьюсь своего».
К осени она набралась сил и смелости вернуться к активной подготовке, хотя бегать было по-прежнему некомфортно, кроме того трагичный опыт лета добавил ей страх одиночества. Тем не менее на чемпионате США она поразила подруг по команде своей скоростью — благодаря ей Свенсон когда-то и попала в экспериментальную сборную по биатлону. В итоге Кэри завоевала две медали и вернула место в составе. Она приняла участие в двух чемпионатах мира. Турнир в Осло в 1986-м стал последним в ее карьере.
«В Холменколлене всегда очень приятно выступать, — вспоминает Свенсон. — Король посещает гонки, невероятные толпы народа приветствуют вдоль трассы. Я бежала и вдруг поняла, что люди скандируют мое имя. Это же просто невероятно! Я финишировала четвертой, но во время церемонии награждения спортсменка, которая стала третьей, пригласила меня на пьедестал, чтобы разделить радость. Это была моя последняя и лучшая гонка в карьере».
Если бы женский биатлон входил в программу Олимпийских игр, Свенсон бы не стала уходить из спорта. Вместо этого она решила полностью сменить сферу деятельности и пошла учиться в ветеринарную школу. На Олимпиаду она все же попала, но в статусе комментатора — телеканал ABC пригласил ее выступить экспертом на Играх-1988. Женский биатлон дебютировал в олимпийском программе в 1992-м.
С тех пор Свенсон живет уединенно и редко дает интервью. Однако в 2012 году она публично выступила со своей колонкой в одной из газет Монтаны. Поводом для этого стало рассмотрение возможности досрочного освобождения Дона Николса, старшего из преступников. Младший был выпущен на свободу еще в 1990-х и позднее не раз вновь оказывался в тюрьме по статьям, связанным с наркотиками.
Свенсон напомнила людям, которые излишне романтизировали парочку преступников, кем они являются на самом деле: «Николсы действительно жили в горах, но они не могли там выжить в полной мере, — писала она. — По крайней мере, не без того, чтобы грабить чужие дома и брать то, что им не принадлежит. Вспомните, как их поймали в 1984-м: они сдались без боя, потому что замерзли, голодали и устали от жизни в горах. Так что они никакие не «горные люди».
И все же Николс-старший был выпущен из тюрьмы досрочно. Это произошло в 2017 году после 32 лет заключения. Он вышел на свободу 86-летним стариком.
В конце концов Свенсон благодарна биатлону, ведь именно он помог ей не паниковать тем страшным утром, когда с каждым вздохом рана в ее груди отзывалась бульканьем. Она испытывала невероятную боль и не могла глубоко дышать. В какой-то момент Кэри накрыла паника. Тогда она постаралась замедлить дыхание и унять частоту пульса, как это делала на рубеже. Только сконцентрировавшись на правильном дыхании — важнейшей составляющей биатлона по ее мнению — Свенсон удалось продержаться до того момента, как подоспела помощь.
