Футбольное чтиво

[SAXAR]

Я - Златан Ибрагимович

Пеп Гвардиола, тренер «Барселоны», в сером костюме и с задумчивым лицом подошел ко мне и посмотрел внимающим взглядом.

Мне он показался на тот момент нормальным. Не Моуринью или Капелло – это точно, но все же нормальным парнем. Это было задолго до того, как мы начали с ним войну – осенью 2009-го. Я жил мечтой детства. «Барселона» – лучшая команда в мире. Это подтверждают 70 000 человек на «Камп Ноу». Я был на седьмом небе от счастья или, возможно, не совсем. Было столько всякой фигни в газетах. Я был плохим мальчиком и всё – мне было очень сложно справиться с этим. Но, в любом случае, я был здесь. Елена и дети наслаждались. У нас был отличный дом в районе Esplugues de Llobregat. Что может пойти не так?

– Здесь мы чувствуем почву под ногами, – говорит Гвардиола.

– Конечно. Хорошо, – ответил я.

– Мы не приезжаем на тренировки на «Феррари» или «Порше», – добавил Пеп.

Я кивнул, а потом гордо побежал. Мол, какого черта, ты обсуждаешь мои машины?

Но я думал, что он хочет? Что он хотел этим сказать? Поверьте, я ничего никому не хвастался своим автопарком. Это совсем не так. Тем не менее, я люблю автомобили. Это моя страсть, и я знал, что за этими словами скрывается. Это было немного странно: неужели я такой один?

К тому моменту я уже понял, что «Барселона» была похожа на школу, на колледж. Игроки тут отличные, с ними все впорядке. И потом здесь был Максвелл, мой старый товарищ по «Аяксу» и «Интеру». Но, честно говоря, никто из парней не вел себя как суперзвезда, это и было странно. Месси, Хави, Иньеста – вся банда была похожа на студентов. Лучшие игроки мира стояли и кланялись, а я ничего понять не мог. Это было смешно. Если тренер в Италии говорит «Прыгай!», то я спрашивал: «Уэйд, почему мы должны прыгать?».

Здесь тренер говорил «Прыгай!», а они выполняли все беспрекословно . Я не вписывался. «В чем дело?» – задавался я вопросом. Они не оправдывали моих ожиданий.

Старался адаптироваться к команде. Стал более чем приятным. Это не было мудрым поступком. Мой агент и друг Мино Раиола был удивлен.

– Что с тобой, Златан? Я тебя не узнаю!

Никто не знает меня. Нет, я не съехал с катушек. Мне было грустно, и вы знаете, что после «Мальме» у меня была своя философия, свой стиль игры. Мне все равно, что думают люди. Я никогда не чувствовал себя как дома среди префекта. Мне нравятся парни, которые проезжают на красный свет, если вы понимаете, о чем я говорю. Но теперь я не говорил, что хотел.

Я говорил, что они говорили. Это было самым больным. Я приехал на Audi в клуб, мне кивнули как в школе, и вполне возможно, что в школе. Я даже почти не злился на товарищей по команде. Я стал скучным. Златан Ибрагимович уже не тот.

Такого со мной не было с тех пор, когда я только пришел в Borgarskolan и готов был обписаться от волнения, приглашая на вечернюю прогулку девушек в одежде от Ральфа Лорена.

И все же я начал сезон с яркой игры. Я забил гол. Мы выиграли Суперкубок UEFA. Я сиял. Я доминировал. Но я был другим. Что-то случилось, ничего серьезного, но что-то было не так. Я остановился, и это было очень опасно, поверьте мне. Я должен быть сумасшедшим, чтобы хорошо играть. Я должен кричать и жить. Теперь я держал это в себе. Может быть, это было связано с прессой. Я не знаю.

Я был вторым самым дорогим приобретением в истории клуба. Газеты писали, что я был трудным ребенком и что у меня скверный характер. Одним словом, всякую дрянь. И, к сожалению, я почувствовал вес всего этого. Здесь, в «Барселоне» мы ведем себя скромно». Полагаю, я хотел доказать, что я тоже на это способен. И это было самое глупое, что я когда-либо делал. Я по-прежнему был силен в игре, но больше не получал удовольствия.

Я даже подумывал уйти из футбола. Не то, чтобы я хотел разорвать контракт, я же профессионал, но я потерял вкус к игре.

Наступили рождественские каникулы. Мы застряли в Аре, и я снял снегоходы. Жизнь была банальна, я хочу действия. Я всегда езжу, как дурак. Я гнал 125 км/ч на своем «Порше Турбо», оставил позади копов. Я сделал такое сумасшедшее имя. А сейчас я в горах со своим скутером получил обморожение и был весел.

[SAXAR]

Я - Златан Ибрагимович

Наконец-то зашкаливает адреналин! Наконец-то вернулся старик Златан, и я подумал, что не должен сдерживаться. У меня есть деньги. Мне не нужно подражать идиотам, чтобы тренироваться. Я могу получать удовольствие вместо того, чтобы заботиться о семье. Это было хорошее время. Но ненадолго. Когда мы вернулись в Испанию, начались бедствия. Не прямолобо, пожалуй, но повисли в воздухе.

Была безумная метель. Казалось, что испанцы никогда не видели снега раньше. Мы были на горной диагонали в Тварсане. И Мино, жирный идиот (замечательный идиот, я хотел сказать), сделал ошибку – он стоял, как замерзшая собака, в летней обуви и тоненьком пиджаке. И уговорил меня взять Audi. Мы были на пути в ад. Мы ехали вниз по склону, потеряли управление, врезались в бетонную стену, я вывихнул правое плечо.

Многие ребята из команды попали в аварию в отвратительную погоду в тот день, но такой зрелищной, как у меня, не было ни у кого. Даже это соревнование я выиграл, и мы еще долго над этим смеялись.. Временами я еще был самим собой. Я даже чувствовал себя вполне хорошо. И вдруг – Месси. Лионель очень сильный. Это невероятный игрок. Я не знаю его особенностей. Мы совершенно разные. Он пришел в «Барселону», когда ему было 13 лет. Он вырос в этой культуре, и у него нет никаких проблем с этим школьным дерьмом. Вся командная игра вращается вокруг него, что вполне логично. Он блестящий футболист, но я пришел в этот клуб, чтобы забить голов больше, чем он. Он пошел к Гвардиоле.

– Я не хочу больше играть на правом фланге. И хочу играть в центре, – он четко выразил свою позицию.

В центре играл я. Но Гвардиола игнорировал меня. Он просто изменил тактику. С 4-3-3 он перешел на 4-5-1, где я был центрфорвардом, а Месси играл под нападающим, и я оказался в тени. Все мячи шли через Месси, и я не мог взять игру на себя. На поле я должен быть свободен, как птица. Я тот парень, который хочет владеть мячом на всем поле. Но Гвардиола пожертвовал мной. Это правда. Он запер меня. ОК, я могу понять его политику. Ведь Месси – суперзвезда.

Гвардиола должен прислушиваться к нему. Но, эй, послушай! Я забивал в «Барселоне», а он жесток ко мне. Он не может подстраивать всю команду под одного игрока! Какого черта он тогда покупал меня? Он же не желал покупать меня за огромную сумму только ради того, чтобы придушить меня как игрока. Гвардиола должен был думать о нас обоих, и, конечно, компетенция курса трансферной политики клуба была под большим вопросом. Я был их самым дорогим приобретением, но я не мог почувствовать себя своим. Я был слишком дорогим игроком, чтобы не суметь адаптироваться к клубу. Чики Бегиристайн, спортивный директор «Барселоны», позвал меня на разговор и сказал, что я должен поговорить с тренером.

- Остановись!

Мне это не нравилось. И должен был принять эту ситуацию. Ну, хорошо, предположим, я сделаю это! Один мой друг, как-то раз сказал мне:

- Златан, у всех игроков «Барселоны» есть «Феррари», но они ездят на них, как на «Фиате»!

Тогда я подумал, что это очень хороший аргумент. Гвардиола своими перестановками превратил меня в простого игрока. От этого теряет вся команда.

Однажды на тренировке, я подошел к нему. Я был уверен в себе, и у меня не было желания с ним спорить. Я просто хотел все выяснить.

- Я не хочу драться. Я не хочу войны. Я просто хочу все обсудить.

Он кивнул мне, но посмотрел на меня очень гневным взглядом, я повторил:

- Если Вы думаете, что я хочу драться, то я просто уйду. Я хочу поговорить!

- Хорошо, но мне надо поговорить с игроками.

- Послушайте! – продолжал я, - Вы не используете все мои возможности. Если вы хотите простого форварда, то вы бы могли приобрести, например Индзаги или любого другого. Мне же нужно пространство и свобода на поле. Я не могу просто быть выдвинутым на острие атаки и ждать передачи. Я вешу 95 килограмм. Это физически не возможно!

Пеп задумался. Его глаза загорелись.

- Я думаю, ты можешь играть именно так, - ответил он.

- Нет уж! Тогда лучше Вы сидите на скамейке. При всем моем уважении, Вы приносите меня в жертву ради других игроков. Так не годиться. Это так же глупо, как если бы Вы купили себе «Феррари», а водите его как будто Вы за рулем «Фиата».

Он немного призадумался.

- Хорошо, может быть, это была ошибка. Это моя проблема и я решу её, - сказал он мне.

И я буду счастлив, если он это исправит. По мне бежал холодный пот, но я шел легким шагом.

[SAXAR]

Я - Златан Ибрагимович
Ни кто не думал о такой проблеме, да и пускай я играю не свойственный мне футбол, но я продолжал блистать. Я ставил перед собой новые задачи, не столь привлекательные как в Италии – это было слишком высоко. Это не было больше похоже на Ибара-Кадабру, но все же… Мы играли в Лиге Чемпионов на Emirates, против «Арсенала», стадион был забит полностью. Атмосфера была накалена. Первые двадцать минуть были совершенно невероятными, я сделал дубль, второй гол получился невероятной красоты и тогда я подумал: «ГВАРДИОЛА! Я только разбегался!»

Но потом я получил травму и меня заменили. А «Арсенал» вернулся в игру, сначала счет стал 1:2, а потом они и вовсе сравняли счет. Тренеров особо не волновала моя травма. Хотя обычно травма Златана это не самое приятное, по крайней мере, так было в каждой команде, где я играл.

Но Гвардиола оставался невозмутимым. Он ничего не говорил. Я залечивал травму 3 недели, как-то, раз он пришел ко мне и спросил:

- Как поживаешь, Златан? Ты сможешь выйти на поле в следующей игре?

Он даже не пожелал мне доброго утра. Ни слова не сказал. Он избегал моего взгляда. Когда я зашел в комнату, а он вышел. Что это значит? – подумал я. Разве я что-то сделал? Я допустил, какие-то ошибки? Разве это не странно? Я очень много думал об этом, скорее это были не мысли, а некий шум в голове. Я не мог заснуть.

Я постоянно думал об этом. Не то чтобы я питал особую любовь к Гвардиоле, по-моему, ему нравилось ненавидеть меня. У меня появилась ненависть и желание отомстить ему. Но я был не в форме, я хотел поговорить с одноклубниками. Никто ничего не делал. Я обратился к Тьерри Анри, он тогда ещё играл в команде. Анри лучший нападающий в истории французской сборной. Он отличный форвард. Но у него тоже были проблемы с игровой практикой, поэтому у него так же был конфликт с Гвардиолой.

- Он со мной не здоровается, он не смотрит мне в глаза. Что произошло? – спросил я.

- Не знаю, - ответил Анри.

У нас даже появились шутки на эту тему:

- Эй, Златан, он сегодня смотрел на тебя?

- Нет, но зато я его видел!

- Вы продвинулись, поздравляю!

Конечно, наши шутки мало помогали. На самом деле это действовало мне на нервы, я спрашивал себя каждый день, каждый час: «Что я сделал? Что случилось?». Но я так и не получил ответа. Единственное, что я понимал, так это то, что я должен был подумать над сложившейся ситуацией. Никаких других предложений у меня не было. Вся эта ситуация была неприятной. Мне стало интересно, психологически – был ли я готов для беседы о своем положении? Я пытался противостоять ему. Я хотел встретиться с ним глазами. Он отворачивался. Казалось, он боялся, а я хотел снова договориться о встрече и спросил: Что все это значит? Я подошел к нему достаточно близко.

Эта была его проблема. Но я так и не смог понять, что это было. Я до сих пор не понял да или нет,… Я не думаю, что этот парень силен духом. Он хочет, чтобы у него были сильные мальчики из школы, но что ещё хуже: он бежит от своих проблем. Он смотрит снизу в верх, чтобы не смотреть в глаза, чем делает только хуже.

Становилось все хуже.

Из-за вулкана в Исландии все небо было окутано серым туманом из-за золы. Во всей Европе не было авиарейсов, а нам предстояла игра на «Сан-Сиро» с «Интером». Мы поехали на автобусе. Кто-то из «Барселоны», решил, что это хорошая идея. Поездка была катастрофической. Мы ехали 16 часов, и по приезду в Милан у нас не было сил. Это была очень важная для нас игра, полуфинал Лиги Чемпионов, я был готов к тому, что трибуны будут меня освистывать, ведь я приехал играть со своей бывшей командой, но меня это не волновало, а наоборот даже раззадоривало.

Жозе Моуринью это звезда. Он выигрывал Лигу чемпионов с «Порту». Когда я играл в «Интере» он был главным тренером. Он отличный тренер. Когда он впервые встретил Елену, он шепнул ей на ухо:

- Елена, у Вас есть только одна миссия. Чтобы Златан был всегда счастливым.

Парень говорит, что хочет. Он мне нравился. Он является лидером своей армии. Но он при этом заботится обо всех. Когда я был в «Интере», он постоянно спрашивал, как я себя чувствую. Жозе был против Гвардиолы. Если Моуринью хотел, чтобы комната была освещена солнцем, то Гвардиола всегда спускает жалюзи, я догадывался, что Гвардиола пытается конкурировать с ним.

- Мы играем не против Моуринью, а против «Интера», - сказал он так, будто мы собираемся пинать мяч с тренером, словно отстаивает свою философию.

Я его почти не слушал. Почему я должен его слушать? Он вылил на меня столько дерьма, а я проливаю и кровь, слезы и прочее. Никогда не слышал, чтобы тренер так говорил! Это гадость! Но сейчас он обращался именно ко мне. Именно, ведь я вернулся на «Сан-Сиро», и люди хотят посмотреть, как «Ибра, возвращается назад»

- Можете ли Вы, сыграть в старте? - Обратился ко мне Гвардиола.

- Абсолютно, - ответил я. – Я готов психологически.

- Но Вы готовы?

- Определенно. Я чувствую себя хорошо

- Но Вы готовы?

Он был как попугай, сотрясающий воздух.

- Послушайте, это был долгий путь, но я в форме! Моя травма прошла. Я отдам все за игру.

Казалось, что у Гвардиолы есть сомнения. Я послушал его, а потом позвонил Мино Риола. Шведские журналисты постоянно пишут, что: «Мино плохо влияет на Златана». Скорее он влияет, как с хорошей, так и с плохой стороны. Сказать Вам как есть на самом деле? Мино – гений.

Я спросил его:

- Ну что скажешь парень?

Никому из нас этот диалог не был понятен. Мы хотели понять.

Я вышел на «Сан-Сиро» в стартовом составе и мы выигрывали 0:1. Но потом… Меня заменили на шестидесятой минуте… И мы потерпели поражение 3:1… Это было дерьмово! Я был в ярости! Раньше, когда я играл за «Аякс», я забывал поражения днями, а иногда и целыми неделями. Но сейчас у меня была Елена и дети. Они помогают мне забыть и двигаться дальше, и я сосредоточился на ответном матче. Ответный матч на «Камп Ноу» был очень важным, а атмосфера вокруг него накалялась с каждый днем.

Давление было огромным, и оно повисло в воздухе. Мы должны были выиграть крупно. Но тогда… я не думал об этом, и это делало меня сильнее. Тогда мы победили 1:0, но этого было не достаточно. Мы вылетели из Лиги Чемпионов, а потом Гвардиола посмотрел на меня таким взглядом, как будто я виноват в поражении и я подумал: «теперь все… доверие иссякло». Его карты были раскрыты. После матча я почувствовал, что теперь мне не рады в клубе, и мне стало плохо от этого, когда я садился в свою «Audi».

Я чувствовал себя дерьмом, когда сидел в раздевалке и Гвардиола смотрел на меня как на чужого - аутсайдера. Это было не мудрой мыслью. Он был стеной, каменной стеной. Для него я уже не подавал признаков жизни, и мне каждый раз очень хотелось уйти из команды.

Я не был основным игроком, когда мы встретились с «Вильреалом», я сыграл всего 5 минут. 5 МИНУТ! Я начинал закипать, но не от того, что сидел на скамейке запасных. Я не могу убедить тренера, если он говорит мне: «Вы не достаточно хороший, Златан». Нет – это не правда.

Гвардиола не сказал, ни слова, чего было уже достаточно. Я чувствовал всем телом, что если бы не Гвардиола, я бы не боялся. Не то чтобы я лез драться! Нет,… Я сделал все возможное, чтобы показать ему. Но я не боролся. Да – на поле я один, а в жизни другой. Но все же когда я злюсь, у меня чернеют глаза. Когда Вас не будет рядом, я Вам скажу, что когда я захожу после игры в раздевалку, я уже не планирую никаких атак. Но я был не удовлетворен, да вокруг все было спокойно, тихо, но теперь мой враг тот, кто чешет лысину. В противном случае, все не так сложно

Туре и еще несколько игроков, складывали нашу одежду в металлический ящик, он посмотрел на меня из окна. Когда то я пнул его. Я тогда хорошенько вмазал ему, а теперь я готовился к ответному шагу. Я крикнул:

- У вас не яиц!!! – конечно, это было не столь обидно, поэтому я добавил.

- Вы все корм для Моуринью! Идите к черту!!

У меня сорвало крышу, я ждал ответа. Я думал, что Гвардиола ответил мне чем-то вроде: «Успокойтесь! Вы должны поговорить со мной!». Но нет, он не такой. Он трус. Он просто взял коробку, и ушел, он никогда не стал бы разговаривать при всех. Конечно, все хотели узнать о разговоре. В автобусе все стали сумасшедшими:

- Что произошло?

- Что случилось?

Ничего, подумал я. Этому есть несколько причин. Но я не мог говорить о них. Я был очень зол. Неделю за неделей мой тренер «замораживал» меня, без всяких объяснений. Это было очень не понятным, почему? У меня и раньше были драки в жизни. Но каждый день я не мог выяснить, почему все пошло именно так. А теперь он просто молчал и давил на меня психологически, а я думал:

- Мне двадцать восемь лет. Я забил 22 мяча и сделал 15 результативных передач, только здесь – в «Барселоне», но ко мне до сих пор относятся, как к запасному игроку. Должен ли я принимать его? Должен ли я менять, что-то в себе? Нет! Ни в коем случае!

Когда я снова оказался на скамейке, в матче против «Альмерии», я вспомнил его слова: «Здесь в «Барселоне» мы не приезжаем на тренировки на «Феррари» или «Порше»». Что означали эти слова? По крайней мере, я понял, что я хочу и думал, хочу ли я дальше работать с этими идиотами? Я прыгнул в свой «Энзо» и нажал на газ, припарковался я прямо у дверей учебного центра, это, конечно, был цирк. Газеты писали, что стоимость моего автомобиля равносильна всем зарплатам «Almeriaspelarnas» вместе взятые. Мне было все равно.

Я решил начать с этим бороться, а это та игра, которую я мог выиграть. Я был крепким парнем, поверьте мне. Но ради этого мне было ничего не жалко, поэтому я поговорил с Мино. Мы всегда планируем хитрые и грязные трюки вместе, ещё позвонил друзьям.

Я хотел посмотреть на ситуацию с разных сторон, и Бог мой, сколько советов я получил. Парни хотели просто придти и разбить все, конечно мне было приятно, но я не видел в этом правильной стратегии, поэтому я поговорил с Еленой. Она из другого мира. Она красива. Она может быть излишне жестокой. Но тогда она вела машину с воодушевлением.

- У тебя есть «папа», пускай и не самый лучший. Но когда ты не в команде, ты чувствуешь себя комфортно, но ты пошел к нему в команду… - сказала она, и я был рад этим словам.

Я пинал мяч с детьми, я пытался все сделать правильно, и конечно, у меня были мои видео игры. Это моя небольшая болезнь. Я полностью в них погружаюсь. После многих лет в «Интере», когда я мог сидеть за приставкой до 4-5 часов утра, а потом идти на тренировку, поспав всего 2-3 часа, у меня появились некоторые правила: никаких Xbox или PlayStation после 10 часов вечера.

Я не должен просто так тратить время, на этой неделе в Испании я хотел полностью посветить себя детям, отдохнуть в нашем саду, а иногда даже выпить «Corona». Это была светлая полоса. Но ночью, когда мне было не заснуть, я вспоминал о Пепе Гвардиоле… и это была темная полоса. Гнев просто бился в моей голове, я сжимал кулаки и думал о том, какая будет моя месть. Я сделал бы все по-другому, но пути назад уже не было. Это было время, когда надо было постоять за себя, и вернуть себя прежнего.

Главное не забывайте: вы можете забрать парня из гетто, но не гетто из парня.

[SAXAR]

вверху - перевод 2 главы книги Ибрагимовича, 1 главу он не написал, вернее написал, но это что-то вроде "действующие лица" - читать это не интересно. Книга до сих пор не переведена на русский язык

[SAXAR]

Я - Златан Ибрагимович
Глава 20

В следующей игре против России (Евро 2008) мы проиграли, я испытывал всевозрастающую боль. К тому же у меня было такое чувство, что мы проиграли россиянам во всех аспектах игры. Итак, мы вылетели с Евро и были чертовски разочарованы. Все так хорошо начиналось, однако закончилось все, увы, ничем. Это было ужасно. Но нет худа без добра. За мгновение до начала Евро я узнал, что наш наставник в клубе, Роберто Манчини, был уволен из Интера (Милан).

Его должен был заменить парень по имени Жозе Моуринью. Я с ним еще никогда не пересекался. Однако ему уже удалось удивить меня. Он притянул меня к себе, еще до того, как мы встретились вживую. В последствии Моуринью станет для меня тем парнем за которого я буду готов отдать свою жизнь.

[SAXAR]

Я - Златан Ибрагимович
Глава 21
Мне до сих пор было мало что известно о нем. Однако уже в то время он был “Особенным” (анг. The Special One — прозвище Моуринью полученное им в Англии) и я был достаточно много наслышан о нем. Его все считали наглым; на его пресс-конференции ходили, как на шоу, так как он предпочитал говорить то, что чувсвует. Но мне действительно было мало известно о нем и я думал: он, вероятно, похож на Капелло — такой же лидер со стальным характером — что импанировало мне. Однако я ошибался. Частично ошибался. Моуринью — португалец, ему нравится находиться в центре внимания. Он манипулирует игроками, как никто другой.

Этот парень научился многому в период своей работы с Бобби Робсоном, бывшим тренером национальной сборной Англии по футболу. В то время Робсон тренировал португальский Спортинг и нуждался в переводчике, коим суждено было стать Жозе Моуринью. Молодой Моуринью был хорош в знании языков, однако вскоре английский специалист понял, что этот парень также хорош и в других аспектах. Он схватывал все на лету и с ним было легко обмениваться идеями. И в один прекрасный день Робсон попросил его подготовить отчет по одной из команд-соперниц. Я не имею ни малейшего представления о том, что ожидал от него Робсон. Ведь, что может знать переводчик? Но анализ Моуринью оказался выше всяких похвал.

Робсон был просто поражен: ему попался парень, который никогда до этого не играл в футбол на высоком уровне, но который смог предоставить ему лучший материал, когда-либо попадавший к нему в руки. Как буд-то бы он понял: “Эй, да я ведь недооценивал этого переводчика!” Когда Бобби Робсон сменил клуб, он забрал с собой молодого Моуринью, который старался учиться всему и вся каждую секунду; причем это касалось не только тактики, но и психологии. Моуринью раньше часто повторял: “Когда твоя команда побеждает ты — часть этой победы. Однако, когда она проигрывает ты — мешок с дерьмом.”

И вот, в 2002 году Моуринью стал самостоятельным тренером — он принял клуб “Порто”. В то время молодого специалиста, по большому счету, никто не знал. Для многих он все еще был обычным переводчиком. Тогда как “Порту” был одним из самых популярных клубов у себя на родине.

Но давайте смотреть правде в глаза: “Порту” не был великим клубом. Команда закончила предыдущий сезон в середине турнирной таблицы. Да и что такое Португальская лига? Сравнений напрашивается не так уж и много. Никто не ставил на “Порту” в еврокубках — в особенности в Лиге Чемпионов. Но Моуринью пришел в клуб с чем-то реально новым: доскональное изучение всех деталей команды соперника. В то время он много говорил о передвижениях на футбольном поле, когда атакующая команда должна уметь за максимально короткий промежуток времени уметь быстро перегруппировываться из атаки в защиту.

Это очень важные секунды. В подобных ситуациях один единственный незапланированный маневр, одна единственная тактическая ошибка, могут привести к катастрофе, и Моуринью изучал эти аспекты доскональней любого другого в футболе, и заставлял своих игроков думать аналитически и быстро. “Порту” стал мастером в этих аспектах. Команде удалось победить не только во внутреннем чемпионате, но добиться победы в финале ЛЧ, где походу турнира португальцы встречались с “М.Ю.” и “Реалом” из Мадрида. Командами, где один единственный игрок мог зарабатывать больше чем вся команда “Порту” вместе взятая. Но это не помешало Моуринью и его подопечным победить в ЛЧ.

Эта победа имела эффект “Большого взырва”: Моуринью стал самым желанным тренером в мире. Шел 2004-й год. Роман Абрамович, российский миллиардер, только приобрел “Челси” и начал вкладывать в клуб собственные деньги. Первым и самым значимым приобритением россиянина стал Моуринью. Но как выдумаете, Моуринью приняли в Англии? В конце-концов он был иностранцем. Португальцем. Ему задавали много всяких вопросов снобы и журналисты, и на одной из пресс-конференций Моуринью выпалил:

“Я не какой-то там парень появившийся из ниоткуда. Я выиграл Лигу Чемпионов вместе с “Порту”. Я особенный. Я самый особеный.” (В оригинале Моуринью сказал следующее: «Please don’t call me arrogant, but I’m European champion and I think I’m a special one,») И это выражение пристало к нему.

С этого времени Моуринью стал в английских медиа ни кем иным, как The Special One. Но мне кажется, что, по крайней мере, вначале его так называли не только чтобы поддеть, но и выразить свое уважение. Этот парень раздражал людей не потому, что он выглядел как кинозвезда. Моуринью говорил провокационные вещи. Он знал себе цену и иногда мог яростно отстаивать свою точку зрения. Когда он увидел, что Арсен Венгер из лондонского “Арсенала” копирует игру его “Челси” он назвал француза “одним из тех парней, которые держат у себя дома бинокль и любят заглядывать в окна других семей.” Вокруг Моуринью всегда происходили какие-то скандалы.

Однако португалец не только много говорил . Когда он пришел в “Челси” этот клуб не выигрывал Премьер лигу на протяжении последних 50-ти лет. С Моуринью клуб выиграл национальный чемпионат два года подряд. Моуринью был The Special One и сейчас он ехал к нам, и со всей его тогдашней репутацией я ждал жестких указаний с первых же минут. Я тогда был в расположении национальной сборной и кто-то мне сказал, что Моуринью хочет мне позвонить. Я подумал: “Что-то случилось?” Но он просто хотел поговорить. Сказать, что будет очень весело работать вместе, что он с нетерпением ждет встречи со мной, ничего особенного, по крайней мере тогда, но он разговаривал со мной на итальянском, чего я поначалу не понял. Моуринью никогда до этого не тренировал итальянский клуб. Однако это не мешало ему разговаривать на итальянском лучше меня. Он выучил этот язык за очень короткий срок — что-то около 3-х недель — и я не мог его понять вообще. Поэтому мы перешли на английский язык, и уже тогда я почувствовал — он переживает. Он спрашивал разные вопросы, и после игры против Испании я получил от него смс-сообщение.

Я всегда получаю много смс-сообщений. Однако эта смска была от Моуринью. “Хорошо сыграл“, — написал он мне, после чего дал мне несколько советов, и я уверяю вас, я подпрыгнул. Мне никогда до этого не доводилось встречаться с таким. Смс-ка от тренера! Я к тому, что я выступал за сборную, эта игра его не касалась. Но он переживал, и я написал ему, и получил в ответ новые сообщения. Это было что-то с чем-то, Моуринью наблюдает за мной. Этот парень может и не быть столь жестким и непоколебимым в конце концов.

Но в то же время, я понял: он имел цель отсылая свои сообщения. Он хотел подбодрить меня. Создать лояльное отношение. Я полюбил его мгновенно. Мы подружились. Мы понимали друг друга, и я ощутил сразу: этот парень работает очень много. Он работает в двое больше, чем кто-либо еще. Смотрит футбол весь день и всю ночь и составляет на основе этого отчеты. Никогда не доводилось встречать тренера с таким огромным багажом информации относительно команды-соперницы. Это не что-то обыденное, на манер “они играют так-то и так-то; у них тактика такая и такая; следи за этим футболистом”. У него было все, каждая маленькая деталь, вплоть до размера обуви третьего вратаря. Сразу складывалось впечатление: этот парень знает свое дело.

Но прошло некотрое время прежде чем мы повстречались вживую. Сначала было Евро, затем отпуск. Я не знал чего мне ожидать. Я видел много его фотографий. Он был элегантен, уверен в себе, но не смотря на это я был удивлен: у него был небольшой рост и плечи, плюс к этому на фоне других игроков он выглядел просто маленьким.

Но не смотря на это, его как бы окружало невидимое вибрационное поле. Он построил людей в шеренгу, причем это консулось и ребят, считавших себя «неприкасаемыми». Ростом ниже всех на голову, он стоял и не пытался подстроиться, вовсе не пытался. Он перешел сразу к делу и сказал очень холодно: “С этого момента, вы делаете все так-то и так-то. Вы поняли это!?” Они были напряжены, что могли уловить даже тень его слов. Нет они конечно не были напуганы им. В конце концов, он — это не Капелло. Он установил связь между собой и игроками посредством смс-сообщений и электронных писем, его интересовало то как поживают наши жены и дети, да и к тому же он никогда не кричал. Люди понимали в любом случае, и каждый ощущал мгновенно: этот парень разбирается в своем деле. Он работал не покладая рук, чтобы подготовить нас. Он готовил нас к играм. Это было подобно театру, психологической игре. Он мог нам показывать видео, где мы играли плохо, и говорить: “Посмотри на это! Так плохо! Так безнадежно! Это не можешь быть ты. Это должно быть твой брат, плохая копия тебя”. И мы кивали головой, мы соглашались. Нам было стыдно.

“Я не хочу видеть тебя снова таким же сегодня!”, — продолжал он.

“Нет, нет, — думали мы, — такого более не повторится.”

“Выходи на поле подобно голодному льву или воину”, — неуспокаивался он. И мы кричали в ответ: “Без вариантов, ничего более нам не нужно для счастья.”

“В первой части дуэли вы должны быть такими, — продолжал он о предстоящей игре и бил своим кулаком в свою ладонь. — А во второй части дуэли…”

Он выкинул доску объявлений! Да так выкинул, что она вылетела из комнаты, адреналин вскипел в нас и мы вышли на поле подобно дикарям. Подобное происходило у нас постоянно, неожиданные вещи, которые подстегивали нас, и я чувствовал все больше и больше, что этот парень отдается полностью команде, поэтому мне хотелось отдать все что у меня было за него. Эта была его отличительная черта. Вы хотели убить за него. Однако это не были только пламенные речи. Этот парень мог опустить тебя всего парочкой слов, к примеру зайдя в раздевалку абсолютно спокойным и сказав: “Ты сегодня наработал на ноль, Златан, на ноль. Ты хуже куска дерьма.” И в такие моменты, я не кричал что-либо в ответ.

Я не защищал себя ни на йоту, но не потому что я был испуган или имел чрезмерное уважение к нему, а из-за того, что я понимал его правоту. Я не справился с задачей и для Моуринью не имеет никакого значения, каким ты был вчера или позавчера. Самым важным был день сегодняшний. Сейчас тебе говорили: “Убирайся отсюда, иди играть в футбол.”

Я помню игру против “Аталанты”. На следующий день я должен был получить награду лучшего иностранного игрока и лучшего игрока “Серии А”, но после первого тайма мы проигрывали 0:2 и я был на поле как будто невидимкой, в раздевалке ко мне подошел Моуринью.

- Ты завтра получаешь награды, да? — спросил он.
- Эммм, да, — ответил я.
- Знаешь, что тебе следует сказать, когда ты получишь эти награды?
- Нет, что?
- Тебе должно быть стыдно. Ты должен покраснеть. Тебе следует знать, что ты не наиграл даже на дерьмо. Игрок не должен получать приз, если он выглядит настолько беспомощным. Ты должен подарить свою награду своей маме или кому-нибудь другому, кто заслужил ее больше, — сказал он.
Тогда я почувствовал: “Я покажу ему, он увидит, что я достоин этих наград, просто подожди второго тайма. Без разницы если я начну отхаркивать кровью, я покажу ему, я буду доминировать на поле снова.”

Подобное повторялось постоянно. Он то накачивал меня, то сдувал меня. Он был мастером в манипулировании командой, и меня тогда по-настоящему беспокоила только одна вещь — выражение его лица во время нашей игры. Не имело значения, что я делал или какие голы я забивал, у него всегда был на лице застывший, холодный взгляд. Никаких тебе улыбок или жестов — вообще ничего. Как будто ничего и не происходило вовсе, как будто это была вялая игра в середине поля, но тогда я был в самой лучшей своей форме. У меня получались великолепные трюки, однако на Моуринью это не производило ровным счетом никакого впечатления.

К примеру, мы играли против “Болоньи”, и на 24 минуте Адриано, бразилец, пофинтил на левом фланге и сделал острую передачу низом в штрафную. Прострел получился сильным и не особо удобным: мяч летел слишком низко, чтобы ударить головой и слишком высоко для удара с лета. К тому же меня хорошо прижали в районе штрафной зоны. Однако я сделал один шаг вперед и ударил пяткой. Это выглядело подобно удару каратиста, просто бац, и прямиком в сетку. Это было безумие. Позднее этот гол признают голом года. Толпа взревела от сумасшествия, люди повскакивали, стали кричать и аплодировать, все, даже Моратти сидевший на своем почетном месте.

Но Моуринью, что же сделал он? Он стоял там в своем костюме, руки в карманах с каменным выражением лица. “Что за черт творится с этим человеком?” — подумал тогда я. Если его не трогают подобного рода вещи, что его может тронуть тогда вообще?

Я решил поговорить об этом с Руи Фариа (Rui Faria). Руи Фария также португалец. Он тренер по физподготовке и правая рука Моуринью. Эта парочка следуют друг за другом из клуба в клуб и знают друг друга очень, очень хорошо. “Объясни мне одну вещь”, — сказал я ему.

- Да, хорошо.
- Я забивал голы в этом сезоне, которые по-честному даже я сам не могу понять как получались. Я не думаю, что Моуринью доводилось видеть что-то подобное до этого. Но не смотря на это, он просто стоял как статуя.
- Относись к этому проще мальчуган, — сказал Руи, — Он такой. Он не реагирует на вещи точно также, как все остальные.

“Может и нет”, — подумал я. Но все же… Я приложу максимум усилий, чтобы зажечь искорку жизни в нем, даже если мне придется сделать чудо. Одним или другим способом я заставлю этого человека радоваться.

[Gor1645]

мне столько не прочитать

[SAXAR]

согласен,эта тема не для всех

[SAXAR]

авторство "ССФ" Ляпин М.

ФЕРНАНДО РИКСЕН. Автобиография «Борьба»

ФЕРНАНДО РИКСЕН. Автобиография «Борьба» экс-игрока сборной Голландии и «Зенита» Фернандо Риксена вызвала настоящий фурор – за неделю в Голландии продано более 25 тысяч экземпляров. Проститутки в отеле сборной, знакомство с голливудскими звездами в клинике, где лечат от алкогольной зависимости, пристрастие к кокаину – об этом и многом другом Фернандо написал максимально откровенно. « отрывки из книги, где голландец рассказывает о первых днях, проведенных в России.

Фернандо РИКСЕН
Родился 27 июля 1976 года в Херлене, Голландия.
Полузащитник, защитник. 175 см, 71 кг.
Клубная карьера: «Фортуна» Голландия (1993–1998, 2010–2013), «Алкмар» Голландия (1998–2000), «Рейнджерс» Шотландия
(2000–2006), «Зенит» (2006–2009, 45 матчей, 2 гола). В июне этого года завершил карьеру игрока, войдя в тренерский штаб «Фортуны» из Ситтарда.
Сборная Голландии: 2001–2003, 12 матчей.
Достижения: двукратный чемпион Шотландии, обладатель Кубка Шотландии и Кубка шотландской лиги, чемпион России, обладатель Суперкубка России, Кубка УЕФА и Суперкубка УЕФА.
«ШЕПТАЛИ, ЧТО АДВОКАТ ЗАРАБОТАЛ НА МОЕМ ТРАНСФЕРЕ»

Лечение от алкогольной зависимости в одной из английских клиник стоило Риксену места в составе «Рейнджерс». Некоторое время он тренировался в одиночку.

Был безумно удивлен, когда меня набрал Дик. Подняв трубку, услышал знакомый голос.

«Фернандо, как твои дела?» – спросил Адвокат.

Многие люди произносят эти слова на автопилоте, неискренне. Но не Дик. Его действительно интересовало мое состояние. Это был вопрос от чистого сердца.

Рассказал ему, что со мной все хорошо и что я готов к борьбе. Борьбе с самим собой. Хотелось как можно скорее вернуться в игру.

– Я осознал свои проблемы, – сказал я.

У Дика репутация сурового человека, но эта беседа лишний раз подтвердила, что многие люди его не знают. Как тренер он предан делу. И всегда предельно жесток. Но как человек... Нет более добродушного парня! Поверьте мне, в футболе, где двуличность встречается сплошь и рядом, где в основном крутятся эгоисты, – это большая редкость.

Когда Адвокат вернулся в Россию, отказавшись от работы со сборной Бельгии, многие называли его денежным волком. Я объясняю такую реакцию завистью. Уверен на сто процентов, что любой на его месте поступил бы так же, выбрав место, где сможет получать в разы больше. Люди же не враги собственному кошельку?

Я не нахожу ничего страшного даже в том, что Дик мог заработать что-то на моем трансфере, как об этом шептали. Я его никогда об этом не спрашивал, поэтому не знаю, как оно было на самом деле. Но, если даже и так, что в этом плохого? Как мне кажется, в моем случае он мог так поступить. Ведь во многом благодаря Дику я играл в классных клубах, жил в очень красивых городах и выиграл самые почетные трофеи.

В тот раз мы не коснулись футбола. Дика интересовали мои дела и самочувствие. Через пару дней он позвонил снова и спросил, интересно ли мне поиграть в России? Адвокат только подписал контракт с «Зенитом», амбициозным клубом из Санкт-Петербурга. Он сказал, что для больших побед ему нужны новые футболисты. Ребята, которые не боятся черновой работы. Такие, как я.

Я был шокирован. Россия? Если честно, заманчивым этот вариант не выглядел. Я сразу подумал о вещах, с которыми у всех ассоциируется эта страна. Холод, серость, замкнутые люди, какие-то картинки времен коммунизма…

Дик уловил мое скептическое настроение. «Приезжай на пару дней, – сказал он. – Своими глазами убедишься, насколько здесь все фантастически». Мне было нечего терять. Я согласился.
«ЗАРПЛАТА В 1,2 млн ЕВРО. ЧИСТЫМИ!»

Несколько дней спустя я плыл на лодочке по Неве в компании Адвоката, его помощника Кора Пота и моего агента. И не верил своим глазам! Хотя по прилете сомнений было достаточно. Старенький, разваливающийся аэропорт «Пулково». По пути в центр города лишь огромные серые дома, построенные еще в советское время. Я думал: «И вот здесь мне предстоит жить и играть?!».

На тот момент я совсем не разделял энтузиазма Адвоката. Меня смущало, что в Россию не едут играть европейцы, за исключением пары неизвестных ребят вроде Квинси. Сейчас совершенно иная картина, а тогда легионеров в России было немного. «И для чего мне нужно становиться одним из первых?» – думал я.

Но в той лодочке сомнения меня постепенно покидали. Куда ни кинь взгляд – красивейшие здания, церкви… Складывалось впечатление, будто я где-то в Париже или Риме. А эти бесконечные мостики... Это напоминало мне об Амстердаме. А какие жемчужины на улицах! Сотни клонов Анны Курниковой, Марии Шараповой...

На улице стояла потрясающая погода, около 30 градусов. Дик был прав! Я посмотрел на агента и сказал: «Занимайся контрактом, я хочу тут играть». Россия и Санкт-Петербург были идеальным местом, чтобы начать все сначала.

Два дня спустя, 14 августа, я подписал контракт. Из-за прежних проблем с алкоголем я не мог наглеть и чего-то требовать. Сказал агенту, что буду доволен, если зарплата останется на том же уровне, что и в Шотландии.

Не знаю, как это ему удалось, но когда я увидел контракт, то не мог поверить глазам. Зарплата была 1,2 млн евро в год. Точно такая же, как в «Рейнджерс». Но чистыми! То есть и финансово я выиграл. Трансфер в «Зенит» по-настоящему меня воодушевил.
«НАС ЖДЕТ ТЮРЬМА!»

Первый день Риксен провел в компании Кора Пота и сотрудников голландского посольства. Вечером защитник «Зенита» норвежец Эрик Хаген позвонил голландцу и сообщил, что вся команда собирается поужинать вместе и его тоже ждут.

Официально я всего пару часов был игроком «Зенита», но все уже пошло наперекосяк. Тот инцидент мог означать только одно. Тюрьма. Русская тюрьма... Мне приходилось провести одну ночь в тюрьме Глазго. Это было ужасно. А в России, должно быть, еще хуже. Я видел по телевизору ролики про местные тюрьмы, и это меня совсем не веселило.

Эти мысли скручивали живот. Я еле сдерживал рвоту. Да что я несу? Я чуть не наложил в штаны!

В голову лезли мысли о Дике. Когда он все это узнает... Он никогда не простит мне этого. Никогда. Он сразу отправит меня домой. И я не смогу обвинить его в неправоте.

За несколько часов до моей дебютной тренировки в «Зените» я должен был лежать в постели своего номера в «Невски Палас». Но меня там не было. Посреди ночи я находился где-то на дороге, за центром города. И еще «лучше»: в компании двух полицейских, которые только что нас остановили. Я взялся за сердце. Этот Андрей Аршавин, будь он проклят... Для чего он, напившись, сел за руль автомобиля? Я был зол и на самого себя. Зачем было лезть в эту машину? Я же видел, что он, как и Денисов с Анюковым, были в таком состоянии, что вели себя как бараны. Но самое страшное было в другом. Почему Аршавин продолжал спорить с полицейскими? Это же только ухудшает наше положение!

Аршавин, самый крутой футболист России, не останавливался. Крича во всю глотку, Андрей в очередной раз пнул темно-синюю машину полицейских, древнюю «Ладу».

«Боже мой, ну успокойся», – повторил я про себя. В тот момент я был похож на смерть. Что если завтра обо всем этом в подробностях напишут все газеты? Или кому-то из «Зенита» придется забирать нас из тюряги? Дика просто разорвет на части от злости, когда он узнает! А СМИ... Они теперь гарантированно будут копаться в моем прошлом, разнюхают про мои прошлые проблемы с алкоголем. Конечно, они сделают это. И никто не поверит, что я этой ночью ничего не пил. Все в моей жизни должно было начаться заново, но...

Мои молитвы и просьбы услышаны не были. Аршавин еще пару раз врезал по машине. Мне стало казаться, что вся эта ситуация его забавляет. Он начал толкать полицейских.

На улице стояла жуткая темень, и я из анюковской «Тойоты Ленд Крузер» не мог разглядеть, оставляли ли удары Аршавина вмятины на машине. Но, думаю, вмятины были.
БАНАНОВАЯ РЕСПУБЛИКА

Андрей не успокаивался, становясь все более агрессивным. Это было слышно по его голосу. Он был ужасно разозлен и продолжал кричать. Как и Денисов с Анюковым, которые вышли из машины. Не знаю, что они объясняли полицейским. По-русски я не понимал ни слова, но по интонации было ясно, что ребята используют самые жесткие оскорбления, которые только есть в языке.

Я был готов к худшему. Никто не будет терпеть подобное отношение. Тем более полицейские, остановившие нас посреди ночи.

Несколько раз Аршавин, Денисов и Анюков поворачивались ко мне, кивая – все будет нормально. Но мне почему-то не становилось спокойней. «Сейчас нас посадят, затем со мной разорвут контракт, где чернила еще не успели высохнуть, и я полечу в Голландию. Я все испортил».

Сидя в машине и трясясь от страха, я еще не знал, что в России другие законы. Особенно для тех, кто популярен или играет в футбол. В таком случае тебе нечего бояться.

Той ночью случилось такое, во что бы я никогда не поверил. Как и любой другой человек из Западной Европы. Эти полицейские нас не задержали и не били дубинками, нет. Они просто… уехали на своей мятой машине. Перед этим помахав нам рукой и извинившись. Аршавин, Анюков и Денисов сели обратно в «Тойоту», и мы, как запланировали ранее, отправились в стриптиз-клуб «Максимус».

Я рассказал Андрею, что за такое в Шотландии нас бы точно посадили на пару дней, не говоря уже о безумной сумме штрафа. Андрей рассмеялся: «Фернандо, это – Россия!». Он рассказал, что дозвонился боссу полиции Санкт-Петербурга. Этот номер давно был в записной книжке его телефона, и Андрей мог в любой момент обратиться к этому человеку – ярому фанату «Зенита». Позже я узнал, как часто Андрей использует этот номер…

Аршавин, Денисов и Анюков стали моими друзьями. Пусть они толком не знали английского, но мы были на одной волне.

Кстати, если бы те двое полицейских знали, что останавливают самого Аршавина, они бы не стали этого делать. Андрей в России – величина. Он реально стоит выше закона. Пусть он был в тот момент еще молодым парнем, но ему позволялось все.

Он мог в тапочках, спортивном костюме и черных гетрах попасть в самый люксовый ночной клуб города. В тапочках! Любой другой за подобную попытку был бы послан куда подальше, но для Андрея все двери были открыты.

Мои первые мысли были: «Я попал в банановую республику!». Но меня это не пугало, мне это нравилось. Я оказался в своей стране!
ДВА ПАКЕТА С НАЛИЧКОЙ

В первые дни в «Зените» у меня не было банковского счета. Я позвонил в клуб, попросил помочь. К тому же мне нужны были наличные. Хотел перечислить их на свой счет в Голландии. «Нет проблем, – сказали в клубе. – Приходи завтра в наш офис. Там есть сейф. Мы позаботимся, чтобы для тебя были готовы деньги».

Речь шла о части моей зарплаты. «Отлично, после тренировки заеду».

В хорошем настроении я поехал в названное место.

Когда я зашел внутрь, меня охватило странное чувство. Я решил, что меня пытаются разыграть. Там стояли два пакета. Обычные такие пакеты, которые выдают в любых магазинах. Только в моих пакетах были не покупки, а наличка. Очень много налички. Оба пакета были до отказа заполнены купюрами. Три миллиона рублей.

«Вот, пожалуйста», – мужчина передал мне пакет так, будто в нем находились старые ненужные газеты. Я хмуро на него посмотрел. Что я с этим должен делать? Идти на улицу? Мне это не показалось хорошей идеей. Поделился с ним своими мыслями.

Если бы кто-нибудь узнал, что эти пакеты доверху забиты деньгами, мне бы прострелили голову. И это правда – в России тебя могут убить за десять рублей. Сотрудник спросил: «Вы же хотели получить деньги?». Заметив мое волнение, он стал меня уверять, что волноваться незачем. Я взял пакеты в руки. Трясясь от страха, направился к машине. Это были самые трудные метры в моей жизни. Я постоянно оглядывался. А пакеты были тяжелыми. Там были только однотысячные купюры.

По пути в банк я думал об одном: «Только бы не остановила полиция!». Увидев эти пакеты, они бы наверняка решили, что я кого-то обокрал. Объясняй им потом, что все не так, с моим-то языковым барьером.
К счастью, доехал без проблем. Вздохнув с облегчением, я положил пакеты на стол сотрудника банка. Он посмотрел на меня как на сумасшедшего.

– Так нельзя.

– Как так?

– Иностранцы должны заранее записаться на прием. Таковы правила.

Я стал материться: «Я не уйду отсюда, пока мне не откроют счет и не положат на него все эти деньги!». Поговорил с их главным, решил вопрос.

После чего они три часа пересчитывали деньги! Несколько раз вручную, затем с помощью машинки. Я был счастлив, что это – одноразовая процедура. В следующий раз деньги просто перечислили на мой счет…
МЕЖДУ ТЕМ

В конце октября у 37‑летнего Риксена был диагностирован боковой амиотрофический склероз, известный также как болезнь моторных нейронов, или болезнь Лу Герига. Это неизлечимое заболевание центральной нервной системы, приводящее к прогрессирующему параличу. Как правило, с момента обнаружения до смерти пациента проходит от трех до пяти лет.

«Однажды кому-то придется стать первым человеком, кто победит это ужасное заболевание и выживет. Пускай этим человеком буду я. Я буду бойцом, каким был всегда», – заявил Риксен.

[SAXAR]

ТРЕНИРОВКА БЕЗ ТРЕНЕРА

– Удельная, где находится база «Зенита», – спальный район в северной части города. Поскольку прошлой ночью я ничего не пил, на своей первой тренировке был бодрячком. Не было даже головной боли. Несмотря на то что не удалось толком поспать, не чувствовал усталости. Для нормального состояния мне хватает пары часов сна. А вот другим ребятам пришлось тяжелее.

Аршавин был на тренировке, но его… не было. Из-за того что Андрей был еще пьян, он упал на мяч. Сначала я подумал, что он прикалывается. Но он действительно лежал на мяче без движения. В похожем состоянии пребывала целая группа игроков.

На часах – десять утра.

Адвокат, разумеется, заметил, что не все игроки трезвые. Было смешно. Я с опаской ожидал реакции тренера. Дик терпел недолго. После очередного «нырка» Адвокат стал со всей силы пинать мячи и разозленным ушел с поля.

«Вы только взгляните на них!» – фыркнул Дик. После этого мы его весь день не видели. У меня даже не было возможности сказать ему, как я безумно рад снова тренироваться с командой…

Мы сами приступили к тренировке – нужно же было что-то делать. Решили сыграть двусторонку. Без судьи. Из тренерского штаба на поле не осталось никого, кто бы мог взять свисток. Под шум Дика удалился и Пот. До этого Адвокат раза три пытался его подозвать: «Кор? Кор?! Кор, ты со мной или как?!». Пот ничего не понимал. Или не слышал. Я-то знал, в чем дело. Пот был в том же стриптиз-баре, что и мы, и пару часов назад я силком притащил его в номер отеля. Он столько выпил в «Максимусе», что до сих пор с трудом стоял на ногах. Уверен, Дику он про это не сказал.

После такого занятия многие бы подумали: «Ну и менталитет! У этой команды ничегошеньки не выйдет!». Но я думал иначе. И знал, что нас ждет отличное время. «С этими ребятами я стану чемпионом России!».

Из 24 футболистов, что были на тренировке, 20 гуляли в городе до поздней ночи. Такого в моей карьере еще не случалось. С другой стороны, этот факт подтверждал, что в «Зените» собралась группа единомышленников.

У нас была отличная команда, все футболисты играли в своих сборных. Русские ребята – Аршавин, Денисов, Малафеев, Анюков. Позже к ним добавились Погребняк, Семшов, Широков и Зырянов. Легионеры – Тимощук, Шкртел, Крижанац, Ширл, Ли Хо, Ким. Поверьте, эти ребята умели отлично играть в футбол. Особенно Тимощук – наш капитан, пушечное ядро из Украины. В какой-то момент Дик назвал его одним из лучших в мире на позиции опорного полузащитника. Неспроста после «Зенита» Тимощук провел четыре отличных сезона в «Баварии», выиграл с немцами Лигу чемпионов.

В общем, отличная компания, которую Дик и Кор заставляли много тренироваться. Не бесконечная беготня, к чему привыкли русские – это были настоящие тренировки с мячом. Дик сразу высоко поднял планку, к чему многие не были готовы. Прошлый тренер из Чехии (Властимил Петржела. – Прим. ред.) появлялся на тренировках раз в неделю. Дик был с командой каждый день. Раньше с игроками обращались, как с роботами. Дик разрешал нам смеяться, просил подбадривать друг друга за хорошую работу на поле. Казалось бы, простые вещи, но это действовало!
ПРОТИВОАЛКОГОЛЬНЫЙ УКОЛ

– Клубный врач Сергей Пухов сделал мне особый укол. Выпей я хоть немного алкоголя, меня бы скрутило в смертельных муках. Сразу бы началась аллергическая реакция – красные пятна по всему телу. Пухов сказал, что ни один волосок на моем теле не должен касаться алкоголя. Я не возражал, хотя знал, что подобное мало где практикуется, а кое-где и вовсе запрещено во избежание рисков.

Но меня это нисколько не волновало. В России такой метод лечения – норма. Там часто вводят подобные уколы страдающим от алкогольной зависимости. «Зенит» протянул мне руку помощи, когда я остался один в Шотландии, поэтому я не мог отказаться. Это меньшее, что я мог сделать по отношению к клубу. И в этом были свои плюсы – я знал, что могу держаться подальше от алкоголя. Последний пивасик я выпил за много недель до того. Волшебный укол сделал мое пребывание в стране водки и других наслаждений только проще. Кстати, его сила действенна не один вечер, а целый год.
ЭРОТИЧЕСКИЕ КУРСЫ АНГЛИЙСКОГО

– Русский язык мне не давался. Я даже ходил на ускоренные курсы вместе с Потом, но не продвинулся ни на слово. Буквы, написанные кириллицей, сводили меня с ума! Впрочем, у меня и в школе по языкам были плохие оценки. Эта затея изначально была обречена на провал.

Мне вполне хватало футбольной терминологии, которую я освоил довольно быстро. Плюс небольшой запас, чтобы объясниться на улице. К тому же в команде были ребята из Чехии, Хорватии, Венгрии, Бельгии, Кореи и Норвегии. С ними в общении не было проблем.

Позже по инициативе Дика местные парни начали учить английский язык. Учитывая, что его русский оставлял желать лучшего, ему пришла в голову идея сделать обязательными уроки английского.

Правда, через какое-то время тренеру пришлось внести в процесс коррективы. И не оттого, что ребята не были мотивированы учиться. Напротив, все с удовольствием посещали курсы, проходившие два раза в неделю в школьном классе. Игроки даже настаивали, чтобы курсы стали ежедневными.

Сначала я не понимал в чем дело, но позже разобрался. Язык преподавала невероятно красивая девушка, настоящая куколка, с потрясающей фигуркой. Ей нравилось развлекаться с футболистами. Конечно, не со всеми сразу. Но каждую неделю она выбирала одного из ребят. Все было настолько очевидно, что, когда Дик узнал об этом, он тут же ее выгнал. И сам выбрал преподавателя. Конечно, мужика. Женщины в России невероятно красивые, а вот мужчины страшные. Как понимаете, смена учителя резко снизила желание игроков заниматься английским…

[SAXAR]

ПРОДАЖНЫЕ ПОЛИЦЕЙСКИЕ

– Начальник команды Федор Луннов дал мне несколько полезных советов. Например, при себе надо всегда иметь наличку – на случай если остановят. Можно возить что-то из атрибутики «Зенита». Вроде майки.

«Давать полицейским деньги напрямую нельзя, – объяснял Федор. – Это открытый подкуп. Они не возьмут». Нужно было положить деньги на панель перед пассажирским креслом. Тогда они сами брали рубли. В таком случае это ненаказуемо. «И ни в коем случае не спорь с полицейскими – этим ты только усугубишь ситуацию». Ну да, я не был Аршавиным.

Чтобы особо не выделяться, я взял «Форд Фокус». Чем дороже машина, тем чаще тебя останавливают. Мне этого совершенно не хотелось. Мне важно, чтобы машина ездила и в ней не было холодно. В Глазго я ездил на «Феррари». В Питере это было неразумно. Учитывая, как ужасно ведут себя на дорогах русские, царапина или вмятина не заставила бы себя долго ждать. Кстати, к местному стилю вождения я быстро приспособился. Тоже стал постоянно подрезать, смещаясь то вправо, то влево, ничего и никого не опасаясь.

Что удивило – у большинства русских даже нет водительских прав. На черном рынке можно достать фальшивые документы за 300 евро. Отсюда постоянные происшествия, часто с фатальным исходом. Я сильно переживал, когда в 2011‑м произошло страшное несчастье с Мариной Малафеевой (супруга вратаря «Зенита» Вячеслава Малафеева погибла в автокатастрофе. – Прим. ред.). Хотя я уже не был в команде, та история пронзила до глубины души. В такие моменты футбол отходит на второй план.

Когда меня впервые остановили, я набрал Луннову. К нему я мог обращаться в любое время суток. Я не был пьян, ехал не быстро, но полицейские меня не понимали, так как не знали английского. Я сглупил, отдав им документы, которые стражи порядка отказывались возвращать.

Я передал трубку полицейскому. Выяснилось, что меня остановили за превышение скорости. «Я верю, что ты ехал по правилам, но лучше заплати», – сказал Федор. Сколько им дать? Не успел задать вопрос, как Луннов положил трубку. Было важно не оскорбить полицейских. Я решил, что тысячи рублей должно быть достаточно. Для русских это большие деньги. Как учили, я положил тысячную купюру на панель. Полицейский с серьезным видом взял деньги и жадно положил в карман. Мне вернули документы, и я поехал.

Потом такие истории повторялись каждую неделю: сплошная, превышение, красный светофор...
ДРАКА С РАДИМОВЫМ

– «Не хочу видеть тебя в «Зените»! – кричал в испанской Марбелье Адвокат во время моей первой предсезонки с питерским клубом. – Ищи себе новый клуб».

Сначала я думал, что это эмоции. Но, похоже, ошибался. Спустя пару часов после того как Дик успокоился, он снова повторил: «Извини, Фернандо, твое время в «Зените» прошло».

Получается, всего через полгода я мог паковать чемоданы. Находясь в легкой панике, я набрал своему агенту: «Надо заняться поиском нового клуба». Он ничего не понял: «Что ты натворил на этот раз?». Я сказал, что в контрольном матче полез с кулаками на Радимова. Агент не понял: «Радимов? Он же твой одноклубник». Именно это обстоятельство делало мое положение таким сложным.

Ситуация раздражала, но я ни о чем не жалел. Радимов сам напросился. Ему ничего не стоило в который раз унизить наших молодых футболистов. Поймите правильно, я тоже считаю, что к молодым нужен жесткий подход. Это учит их уму-разуму.

Благодаря этому я стал сильным парнем. Но жесткость должна быть справедливой. В случае с Радимовым ничего подобного не было. Он перегибал палку. И это начало меня злить.

За десять минут до конца матча Радимов снова принялся за свое. Обложил матом парня.

– Закрой пасть! – закричал я. – Если не можешь, рискни сказать все эти слова в мой адрес, а не в сторону молодых.

Я напомнил о его глупых ошибках, стоящих нам титула. В октябре 2006‑го мы играли с «Рубином». Тогда Радимов трижды (!) подряд отдавал мяч сопернику, после чего казанцы легко забивали. Мягко говоря, я был поражен. Может, на него нашло затмение? Или он был пьян? Это отдавало вонью. После ненужного поражения (0:3) мы потеряли надежду на победу в чемпионате. Раньше из-за уважения к партнеру по команде я держал догадки при себе. Но настал момент высказать правду.

Взгляд Радимова взбесил меня еще больше. «Знаешь, – обратился я к нему. – Ты ничтожный футболист. Займись чем-то другим, бесталанный мешок!». В тот момент, когда испанская команда хотела подать угловой, я нанес ему удар. Даже не один, а два или три. Все произошло настолько внезапно, что я сбился со счету. Несколько одноклубников, включая Эрика Хагена, схватили меня. Если бы не они, Радимову досталось бы еще больше. Я никогда не был так зол!

Гнев не утихал. Даже после того как нас удалили и мы покидали поле, крича друг на друга, мне хотелось поддать ему еще. К сожалению, не получилось. Из-за того что меня продолжали сдерживать, Радимов, можно сказать, отделался испугом.

Оказавшись в раздевалке, я успокоился. В тот вечер на трибуне почти не было народу, но все говорили только о нашей драке. Видео обошло весь мир. Дерущиеся одноклубники. Такое в футболе встретишь нечасто. Ролик стал хитом «Ютьюба».

Не хочу ни перед кем оправдываться – Радимов это заслужил. Тот случай не был первым. У нас уже была стычка в игре с «Ростовом», но партнеры быстро разняли. Тогда он начал орать на Мартина Шкртела. Словацкий паренек, весь в татуировках.

Потом он уехал в «Ливерпуль».

К счастью, та история на сборах не имела для меня последствий. Дик обсудил инцидент с группой игроков, и ребята за меня вступились. Они понимали, что я еще понадоблюсь «Зениту» на пути к титулам. Адвокат взял свои слова обратно, и я смог остаться в команде.

Думаю, если бы Дик тогда не передумал, я мог бы вешать бутсы на гвоздь. Пресса бы снова выставила меня плохим парнем. Найди потом желающих поработать с таким... Было бы чертовски сложно.

Не думаю, что та драка придала мне статус в раздевалке – ребята и так ко мне прислушивались. Но теперь они узнали, что делать дурака из меня не стоит.

С Радимовым мы потом помирились. После откровенной беседы похоронили все обиды. Конечно, лучшими друзьями не стали. После случившегося это было невозможно. Но мы стали партнерами по команде.
РУССКИЙ МЕНТАЛИТЕТ

– Мы показывали отличный футбол. В игре «Зенита» были мысль и темп. Настрой и отдача могли быть получше, но это уже детали. Мы были настолько хороши (особенно в плане техники и владения мячом), что лучшие клубы Голландии, «Аякс» и ПСВ, встреться с нами, были бы беспомощны. В 2007 году мы заслуженно взяли золотые медали, впервые за 23 года.

Я быстро интегрировался в местную жизнь. Как и русские, разбрасывался рублями. Особенно когда мы выбирались куда-то с другими игроками. В такие вечера деньги летели направо и налево. Благо тогда их было достаточно.

Если мы побеждали команды из Москвы, нам выплачивали повышенные премиальные – около 10 тысяч евро. Но даже такую сумму я просаживал сразу. Уже на следующий день после гулянки от заработанных премиальных не оставалось ничего.

Иногда я начинал задумываться, как это плохо. Но время проходило, а деньги уходили. Мы брали самое дорогое шампанское, редко когда допивая бутылку. Иногда ребята делали буквально один глоток. Заказ делался, лишь чтобы показать свою статусность. Это было безумием!

Теперь я понимаю, почему у тех же Аршавина или Павлюченко, вытворявших в чемпионате России невероятные вещи, в Англии все пошло наперекосяк. Русские не могут вне родных стен – им очень тяжело без тепла родного дома, привычной еды, семьи, друзей, каких-то привычек. Когда мы играли на выезде в еврокубках, ребята никогда не выходили со мной в город. Меня это удивляло. Ведь в России они творили такое...
АЛКОГОЛЬ, ТАБЛЕТКИ, КОКАИН

– Антиалкогольный укол, который мне поставили в 2006 году, больше не действовал. Об этом я узнал случайно. В Испании, где «Зенит» готовился к матчу Кубка УЕФА, я заказал безалкогольную сангрию. Мне нравится этот напиток, он освежает. Но в тот раз официант не понял меня и принес обычную сангрию. Ничего не подозревая, я сделал большой глоток. Затем еще... Моментально мне сильно дало в голову. Такое странное ощущение... Может, я чем-то отравился? Нет... Почуяв запах алкоголя, я сообразил, в чем дело.

Я впал в панику, ожидая побочных эффектов. «Что за кретин этот официант!» – думал я. Начал готовить себя к худшему. Но прошло десять минут – ни красных пятен, ни тошноты, ничего. Укол больше не действовал! Я снова мог пить без страха смертельно заболеть. Это придало мне ощущение свободы. Несмотря на проблемы, которые принес мне алкоголь, я чувствовал себя счастливым. На лице засияла улыбка. Я был словно ребенок.

…Из-за травмы я не мог принять участие в матче за Суперкубок Европы с «МЮ». И по этому поводу… напился как свинья. Затем напился по возвращении в Санкт-Петербург. Потом снова. И снова. Я стал алкоголиком. Настоящим. Было много причин при******ся к бутылке. Но главная заключалась в том, что я перестал попадать в основу. Иногда не попадал даже в заявку на игру. Такое случилось впервые в моей карьере. Мне нужно было как-то выплескивать злость. Я делал это с помощью бутылки.

Вообще, все свалилось в одну кучу: потеря места в основе, травмы, грядущий развод... Было тяжело справиться с этим. Порой я никуда не шел, оставался дома, чтобы полежать на диване. Но это совсем не работало. Я не расслаблялся, меня это еще больше раздражало. Разные мысли лезли в голову, вызывая дикую боль. Помочь могла только бутылка. Это стало моим лучшим лекарством. Мне было здорово в любимом клубе «Арена». Там я был в центре внимания. Вокруг меня постоянно были какие-то люди, и это придавало волшебное чувство. Будто я король...

Сначала я еще как-то сдерживался. Из-за предстоящих игр понимал, что так нельзя. Но со временем мне стало все равно. Когда мне никто не звонил, я сам набирал друзьям. Они никогда не отказывались встретиться. Я понимал, почему: они знали, как я размахиваю кредиткой...

В мой последний зенитовский год депрессия стала невыносимой. Чтобы чувствовать себя нормально, алкоголя было уже недостаточно. Я стал принимать таблетки. А затем и другие наркотики, включая белый злой порошок. Да, кокаин, который мне доставали русские друзья. Толком не осознавая, что делаю, я закрывался в туалете ночного клуба и делал «дорожку»...

После тренировки шел спать. Ночью открывал глаза, что-то перекусывал, потом выпивал... Мне казалось, что весь мир у моих ног.