ПФК ЦСКА Москва

[Ауди2017]

Виллиан Роша покидает ПФК ЦСКА

Защитник продолжит карьеру в «Аль-Джазире».

Бразилец перешел в состав красно-синих в сентябре 2022 года и за это время провел 107 матчей, в которых забил 7 голов и отдал 9 голевых передач.

Вилл, спасибо за вклад в завоевание двух FONBET Кубков России, серебра и бронзы чемпионата России, а также Суперкубка России!

И удачи в карьере!

[Ауди2017]

Игорь Акинфеев – о требованиях Челестини, появлении в медиа и связи с болельщиками

Капитан дал большое интервью изданию «Спорт-Экспресс».

— Игорь, это твой 23-й сезон в карьере, недавно провел 800-й матч за ЦСКА. Стремился ли к таким цифрам — и допускал, что их достигнешь?

— И не стремился, и не допускал — потому что никогда не загадывал наперед. Тем более на десятилетие. Но сейчас оглядываюсь назад — и ложка дегтя возникает: если бы не две травмы, матчей было бы намного больше. Под 900. Где-то 55 игр я точно не провел из-за повреждений.
— У Хавьера Дзанетти 958 игр за «Интер». Можно догнать!

— Я видел список — там такие легенды... Для меня эти цифры пока далекие, так что не загадываю. Мне все-таки уже не 30 лет — в один момент все может закончиться.

— При этом ты играешь в каждом матче — даже в Оренбурге на синтетике, которая противопоказана после тяжелых травм.

— Это все-таки был первый тур — я планомерно готовился на сборах. Без лишних нагрузок — как в разгар сезона, когда выпадали матчи в Воронеже и в том же Оренбурге. Да, на искусственном поле мне опасно. Особенно в холодную погоду: в -3 или -4 газон становится другим. Здесь же стояла хорошая погода, все комфортно. Понятно, что непривычно — давно не выходил на синтетику. Но все прошло нормально.

— Как колено? Эдуард Безуглов еще лет пять назад рассказывал, что между матчами оно постоянно воспаляется и главная задача — успеть восстановиться к следующей игре.

— Сейчас все отлично. Одно дело, когда в календаре Кубок и чемпионат, еврокубки и сборная. Колено опухало, накапливалась жидкость. Другое — как сейчас: я четко понимаю, что у меня на неделе один матч в РПЛ, а Кубок — за Торопом. Поэтому никаких проблем. К тому же, если не брать Оренбург, поля у нас достаточно хорошие.

— Стартовых матчей в этом сезоне хватило, чтобы понять, на что способен ЦСКА?

— Пока не хватило (интервью состоялось 7 августа. — Прим. «СЭ»). По очень простой причине — меняется состав. Когда годами играют 20 человек, которых ты каждый день видишь, тренируешься, есть понимание, чего ожидать. Здесь же ушли семь человек, приходят новые ребята. Думаю, осознание, чего ждать от ЦСКА, появится после сентябрьской паузы на матчи сборных. Когда закроется трансферное окно, а мы сыграемся и окончательно поймем, на что способен каждый. Нужно время, прежде чем делать выводы, — хотя бы до конца августа.

— Как тебе Фабио Челестини?

— Европейский тренер с соответствующими требованиями: короткие розыгрыши в защите, через вратаря. При этом допустимо и выбить подальше, если тебя накрывают и деваться некуда.

По первым матчам, думаю, многие заметили, что мы больше стали играть низом. Матч с «Зенитом» показал: можем если не доминировать, то действовать от себя. Поэтому брали мяч под контроль — как и с «Краснодаром», когда перетерпели 30 минут в первом тайме и выдали совсем другой тайм второй. Да и с «Оренбургом», несмотря на ничью, моментов создали достаточно — надо было побеждать.

В общем, акцент на игру низом. Практически каждый день теория. Все требования понятные. Европейский подход — как и у Марко Николича, только со сноской на разный тренерский стиль.

— Все обсуждали запрет Фабио на мясо в столовой.

— Да никакого запрета нет. Если хочется стейк — спокойно заказываешь его нашему повару Жене, и он тебе приготовит. Такие истории легко раздуваются — теперь не потушить пожар, потому что все подхватили и обсуждают. А по факту никаких ограничений не существует.

— ЦСКА стал лучшей командой весны в России, выиграл Кубок и нацеливался на чемпионство. Мог представить, что после этого произойдет столько изменений?

— Чуйки точно не было. Случилось то, что случилось. В футболе это нормальные вещи. При Марко [Николиче] была действительно крепкая, хорошая команда. Могли выступить и лучше, если бы осенью не растеряли очки. Но весенний отрезок дал ощущение, что все это может перерасти во что-то глобальное — уже в новом сезоне...

— В этот момент ушел Николич. Какой была первая реакция?

— Я сначала не поверил. Когда вышли новости, позвонил [директору по коммуникациям] Кириллу Брейдо: «Что, правда?» Он ответил: «Похоже, да». А после сам Марко связался со мной и пятью-шестью футболистами — сказал, что принял такое решение.

Понятно, было грустно, обидно: команда, можно сказать, «слепилась», было ощущение, что поборемся за высокие места. С другой стороны, будь мне 20-25 лет, я бы, наверное, задавался вопросами: «Почему? Зачем?» Но сейчас... Человек принял решение. Уговаривать, переубеждать — не то время.

Марко очень благодарен. Команда стала более уверенной и взрослой, заиграл Кисляк и вся наша молодежь.

— Марко назвал реальную причину ухода?

— Я даже не хотел в этом копаться. Решение же принято.

— Интересны мотивы.

— Они бывают разные, но, когда у нас в жизни случаются личные ситуации или даже проблемы, наверное, никому не хочется, чтобы все вокруг дергали, задавали вопросы и каждому отвечать. Все, Марко уже в АЕК, а в ЦСКА — Фабио Челестини. Пожалуйста. Идем дальше.

— Казалось, что для тебя Марко стал особенным тренером, а его уход — чуть больше чем «просто решение».

— Для меня это просто нормальная ситуация. Вернусь к тезису про стабильную команду на протяжении 7-10 лет. Если так — это одна история. Но когда меняются тренеры, состав — ты привыкаешь. Поэтому я немножко остыл и не хочу залезать в душу, ковыряться в причинах.

Еще раз: случилось так, как случилось. Все, идем дальше. По-другому нельзя. Если сидеть и думать: «Один ушел, второй...» Тогда надо просто заканчивать с футболом.

— Звучит логично, но складывается ощущение, будто произошло абсолютно рядовое событие. Это ведь не так.

— Конечно, оно очень неожиданное. Вроде все хорошо складывается, ты выигрываешь трофей. [Теперь] все спрашивают: «Зачем?»

Но сейчас пойми меня правильно: я фанат ЦСКА до мозга костей и в такие моменты четко осознаю, что нельзя дальше раскачивать лодку. Все и так взбудоражены. Необходимо отпустить ситуацию и двигаться дальше.

Понятно, что все ребята расстроились. Мы разговаривали. А потом сели все вместе и сказали: Марко уже не с нами, но жизнь на этом не заканчивается. Мы идем вперед — с новым тренером, игроками.

ЦСКА будет существовать без Николича, Акинфеева и кого-либо еще.

— Тимур Гурцкая рассказывал, что ты воспринял решение Николича особенно тяжело, потому что Марко с первого дня всех настраивал на чемпионство — и ты в это верил.

— Когда Марко возглавил ЦСКА, то сразу вызвал меня в офис. Мы сидели полтора часа: я, он и Роман Бабаев. На этой встрече Николич зарядил меня не столько надеждой (все-таки я понимал, что еще могу играть на хорошем уровне), сколько мотивацией, что ли. Сказал: «Ты мне нужен. Буду с тобой советоваться, помогай мне».

В такие моменты меняется отношение — не к нему лично, а к футболу, к тренировкам. Это стирает чувство пресыщения процессом. Я уже вел себя по-другому, понимал, что человек заинтересован. На протяжении всего сезона мы много общались. И за все время не возникло ни одной проблемы. Команда по-новому раскрылась, все было построено на доверии.

Доходило до того, что он как-то подошел ко мне: «Я вижу, как ты выкладываешься на каждой тренировке. Сделай паузу, давай дам тебе два дня выходных». Я отвечал: «Марко, у меня дома собака, трое детей, жена. Я не хочу выходной!» А он: «Нет, надо отдыхать!»

Это, конечно, шутки, но все было как-то по-отечески, что ли.

— С Челестини такие разговоры были?

— Да, мы впервые встретились в офисе, когда он подписывал контракт, и долго общались там. Постоянно разговаривали [на сборах] в Новогорске. Подход у Фабио — один в один как у Марко. Правда, мои выходные мы не обсуждали (смеется). Он много спрашивал — про молодых ребят, остальных игроков: не на кого рассчитывать, а как к кому подойти, выстроить коммуникацию. Много информации ему давал Леша Березуцкий, который тоже участвовал в этих разговорах.

Вижу, как на тренировках Челестини общается с ребятами, которые не попадают в стартовый состав. Подсказывает, что-то объясняет — по 30-40 минут! Человек полностью заинтересован, чтобы футболисты развивались.

— Чалов уехал в ПАОК, чтобы играть в Лиге Европы, Николич в АЕК — в том числе из-за Лиги конференций. Понимаешь ли ты такое стремление выступать в еврокубках? И испытывал ли нехватку этих матчей?

— Нехватку точно не испытывал. Жалко ребят, которые из-за отстранения не могут попробовать свои силы в этих турнирах. Но за себя могу сказать, что наигрался там. Особенно в Лиге чемпионов! В еврокубках у меня за 140 матчей... Мне в этом смысле повезло.

Поэтому Федю и Марко понимаю. Еврокубков нет, а желание там показать и проявить себя присутствует. Захотели — уехали. Пожалуйста.

— По той же Лиге чемпионов нет ностальгии?

— Ностальгии по турнирам нет, но есть по команде. Три чемпионства со Слуцким, в ЛЧ хорошие матчи выдавали — с тем же «Манчестер Сити». Или против «Баварии»: на «Альянц-Арене» получить всего 0:3 — это как 0:0 сыграть. Я самый счастливый был, когда уезжали! А в Химках они вообще только один забили — и то с пенальти. Считай, победа. (Смеется.)

Если серьезно, сейчас открываешь тот состав ЦСКА и понимаешь: великим его, наверное, не назовешь, но коллектив очень сильный. И дружный: мы выходные вместе проводили, в баню ходили, на шашлыки.

— Ты сказал про 0:3 от «Баварии» — и я вспомнил цитату Сергея Рыжикова: «Во время гимна на «Камп Ноу» думал: главное — семь не пропустить! Пять — нормально».

— У меня похожие чувства были во время матча с «Манчестер Сити». Проигрываем 2:4, идут последние секунды — и тут Анатольевич [Набабкин] берет мяч и бежит во фланг обыгрывать Сильву! Отбор, подача на Негредо — 2:5. Мяч на центр, разыгрываем — и сразу свисток.

В раздевалке я на него всех собак спустил: «Ну какого хрена? 2:4 — нормально, зачем пятый-то?» Во всех СМИ сразу вышли статьи: «Акинфеев впервые в карьере пропустил пять мячей в Лиге чемпионов». Говорю Набабкину: «Что-то про тебя не написали — только про меня!»

Поржали, конечно. Потом я остыл: «В принципе, если пропустил пять впервые за 14 лет карьеры — это тоже круто. Тем более от «Сити» — фиг с ними!»

Кстати, на следующий год Кирилл Анатольевич таких забегов уже не устраивал — и мы этот же «Сити» 2:1 обыграли.

— Золотое время. Лучше — только в начале 2000-х, когда была победа в Кубке УЕФА, а Газзаев штрафовал всех, кто не замыкал подачи на дальнюю штангу.

— Да, если шел прострел, а тебя там нет — штраф. За невыполнение игровой дисциплины! Поэтому Игорь Яновский чуть ли не лучшим бомбардиром был: он приходил в штрафную, эту штангу обнимал и свои семь-восемь мячей с подач Гусева забивал.

— А вратарей штрафовали?

— Никогда. Только за красные карточки. Ну и за лишний вес — тут Карвальо попадался все время.

— После стольких лет в золотом ЦСКА тебе интересно в нынешней РПЛ?

— Сразу скажу: мне не нравится, когда кто-то заявляет: «Футбол у нас дно». Если дно — не смотрите. Но почему мы свое не любим? Какими бы ни были РПЛ, ФНЛ — это наше. Всегда можно сделать хороший продукт. К тому же я не скажу, что РПЛ прям такая слабая. Есть команды, которые показывают качественный футбол, конкурируют. Понятно, что это уже не 2010-е, когда начали прибавлять «Рубин», «Спартак», «Динамо»... На протяжении лет семи чемпионат был очень сильным. Может, в четверку-пятерку лучших в Европе входил. Но сейчас, даже если что-то не так, я не скажу: у нас все плохо. Все равно буду ценить, уважать и любить свое, а не забугорное.

— А смотришь забугорное?

— Не смотрю. Даже не тянет. Во-первых, когда в жизни и так много футбола, он элементарно надоедает. Во-вторых, не так много свободного времени. Если появляется минутка, включаю обзоры. С клубным чемпионатом мира так было — включил, понял, что к чему, и хватит. При этом обзоры тура РПЛ ищу всегда, все голы вижу. Молодежь в ЦСКА постоянно смотрит [полные матчи]. Я — нет.

— Магомед Оздоев недавно сказал: «Если нас сейчас вернуть в Лигу чемпионов, мы будем неконкурентоспособными». Согласен?

— Конечно, тяжело будет. Особенно если попадутся «Барселона» и «Бавария» — после трех-четырех лет отсутствия такого опыта придется непросто. Хотя, когда нас вернут, команды начнут иначе комплектоваться — это тоже важно. Под еврокубки трансферы будут другими.

Но с посылом я согласен: будет сложно и клубам, и сборной. Да, играли с хорошими соперниками из той же Африки. Побеждали. Но один матч — это несопоставимо с тем, что, например, было перед ЧМ-2018. Когда против тебя выходят Бразилия, Аргентина, Франция... Ты и мыслишь по-другому, и готовишься. Понимаешь: легкой прогулки не будет — если дашь слабину, тебя просто нагнут.

Важно играть с топ-соперниками. Поэтому, думаю, первое время после возвращения нам даже в Лиге конференций будет сложно.

— Игорь Акинфеев болел за другие российские команды в еврокубках?

— Нет, потому что я болею только за ЦСКА. Но я никогда не желал российским командам поражений. Хотя знаю многих, кто рассуждает так: «Да эти 150 миллионов на игроков потратили — наконец-то влетели!» Какая разница, сколько потратили? У них они есть — пусть тратят.

Надо сопереживать нашему футболу. Болеть за рейтинг, в конце концов. Если его не будет, мы вообще больше нигде не сыграем.

— В последнее время много обсуждают ужесточение лимита. Каким он должен быть?

— У меня нет конкретной формулы. Но молодые футболисты должны прогрессировать рядом с топ-легионерами. У нас нет десяти Кисляков, хотя бы пяти Глебовых... Так не только в ЦСКА — в любом клубе. Есть один, два, три — в принципе это нормально. Но они должны развиваться в окружении сильных футболистов.

Когда появился Головин в ЦСКА, рядом были Думбия, Еременко и все остальные. То же самое — с Чаловым. Он стал лучшим бомбардиром именно в той команде. Когда уровень одноклубников ниже — уже сложнее.

По мне, сильных русских и топ-иностранцев должно быть примерно поровну. Понятно, что так не бывает. Но по факту пять-шесть качественных легионеров в составе необходимы.

— Ты, мягко говоря, не фанат современных трендов в игре вратарей: вместо коротких розыгрышей лучше выбить подальше и не рисковать. Но Челестини требует первый вариант. Как вы решали этот вопрос?

— Через обсуждение. И тренировки, которые построены на основе требований Фабио: разыгрываем от ворот, через защитников. Отрабатываем каждый момент. При этом он согласен: «Когда тебя накрывают и некуда отдать пас — можно выбить. Ничего страшного. Но если есть возможность разыграть — используем ее». Я ответил: «О'кей, вообще не вопрос».

Матчи с «Зенитом» и «Краснодаром» показали: если все правильно расставляются и действуют надежно — можно разыгрывать.

— То есть все-таки подстроился под современные требования.

— Подстроиться — не проблема. Но для меня всегда была важна надежность. Глядя на современных вратарей, ощущал себя старым Терминатором: уже вышла новая модель, а я все хожу и по старинке перезаряжаю оружие. Все «нанизывают» мячи защитникам, бегают, раздают передачи, а у меня «перезарядка». Да, я не той формации, но если для команды нужно — перестроюсь.

— Недавно твою игру публично разобрал тренер вратарей «Краснодара» Савченко. Читал его интервью?

— Не читал, но видел отрывок про себя.

— Его аргументы, почему ты не входишь в топ-3 голкиперов в России: «Игорь играет на инстинктах. Поймал, отбил — все просто. Игра Сафонова, Агкацева, Латышонка, Адамова намного сложнее. Поэтому они сильнее. В чем? Блокировка ударов при сближении с бьющим. Страховка высокой линии обороны. Игра ногами, в том числе под давлением. Если правой Акинфеев выносит далеко, то левой почти не отдает. А когда он последний раз выходил из ворот, чтобы подстраховать защитника? Я такого вообще не помню. Сафонов великолепно бросает мяч рукой. Акинфеев, например, так не умеет».

— Согласен с ним полностью. Я вообще ничего не умею! У меня нет 23 трофеев, 25-летней карьеры. Ничего нет. Он совершенно прав. На сто процентов.

— Евгений Гинер сказал, что за все время у тебя не было ни одного предложения из Европы. А из России?

— Я не слышал ни о предложениях, ни о бумагах каких-то. Вообще такого не было. Единственное, перед чемпионатом мира в Бразилии ко мне подошел Капелло: «Я договорился с «Баварией». Поедешь? Будешь вторым после Нойера?» Ответил: «Нет, Фабио. Я не поеду под Нойером сидеть». Он удивился: «Это же «Бавария»!»

Какая разница? Я не хочу ехать туда, чтобы не играть.

— То есть даже не рассматривал этот вариант?

— Нет, конечно. Нужно понимать, куда ты переходишь. Речь шла о том, чтобы сидеть на скамейке. Какой смысл?

— Можно было сказать себе: я выиграю конкуренцию. Как Сафонов перед трансфером в «ПСЖ».

— Чтобы выиграть конкуренцию у Нойера, нужно быть на четыре головы выше. У Моти хотя бы Доннарумма — итальянец, он выступает во французском клубе. Какой-то шанс есть. Нойер же — немец. Играет в главном клубе Германии. Никогда в жизни там тебя не поставят — ты для них легионер.

— На месте Сафонова ты бы тоже не уехал?

— Мотя молодой. И выбрал такой путь. Играет или не играет, но он уже победитель Лиги чемпионов. И на конкретном этапе карьеры сделал правильный шаг. Если бы мне было 25, может быть, я сейчас по-другому мыслил. Но когда почти 40, куда ты уедешь?

К тому же сейчас совсем другое время. А тогда наш футбол был на пике: «Зенит» и ЦСКА выигрывали Кубок УЕФА, сборная феерила на Евро. Мы на равных бились с Германией, Испанией. Зачем уезжать? Если ты с европейскими грандами и здесь конкурируешь.

А когда приезжала условная Северная Ирландия, мы понимали, что точно их обыграем. В составе Павлюченко, Аршавин, Зырянов, Семак — мы-то еще были сопляками на подхвате. Сплав молодости и опыта. Зато какая химия у команды, какие игроки... Золотое время!

Счастлив, что его застал. Срываться не было смысла — ради чего?

— За последнее три года ты дал больше интервью, чем за всю карьеру. В какой момент поменялось отношение к публичности?

— После ухода из сборной. Во-первых, стало больше времени на все. Появились выходные — по три-четыре дня, когда я понимал, что могу просто поспать, погулять с детьми, улететь куда-то по своим делам. Такая свобода от расписания снимает психологическую ответственность.

Когда Кирилл [Брейдо] и Аня Галлай (пресс-атташе ЦСКА. — Прим. «СЭ») придумывали медиактивности и предложили создать Telegram-канал, я сначала реагировал в духе: «Фиг с вами, давайте». А потом понял, что через «телегу» мне проще вести диалог с болельщиками. Особенно с теми, кто не может приехать на стадион. Запишу им кружочек 10-секундный — уже обратная связь.

Все комментарии я читаю. Ни на что не обижаюсь. Главное, чтобы люди меня увидели и понимали, что я здесь, с ними. А то иногда уходишь после игры в плохом настроение, голову опустил — люди обижаются, потому что ты им не помахал и даже не повернулся. Поймите — вас 10 тысяч, каждому не улыбнешься. Поэтому выхожу в эфир, показываю: народ, я с вами — уже остыл! И люди реагируют, коммуницируют. То же самое с интервью.

— А на хейт в комментариях всегда реагировал спокойно и не обижался?

— Нет, конечно. Когда ты молодой, горячий, воспринимаешь все иначе. Вроде выигрываешь титулы, но как только ошибешься — тебя везде начинают мочить. Думаешь: «Что за фигня?» А с годами приходит понимание: пусть пишут. Адекватный человек вряд ли приедет домой и первым делом полезет строчить гневные комментарии: «Да ты козел...» Я же так не делаю. Смысл мне реагировать?

— Но когда был «молодой и горячий», не сдерживался — одному болельщику даже предложил самому встать в ворота.

— Это была провокация. Андрей Малосолов, царствие ему небесное, меня тогда спас. Но там держали эту старую Nokia с камерой минуты три-четыре — и выводили на эмоции.

— Сейчас ты бы не вступил в ту перепалку?

— Во-первых, я ни о чем не жалею. Ни об одном своем поступке. То, что я прошел и сделал, — это мое. Неудобно перед родителями, знакомыми, друзьями, которые видят тебя таким в определенном моменте. Но они поймут и простят. В конце концов, невозможно играть в футбол и не выплескивать эмоции, быть неженкой и молчать. Я таких футболистов не встречал.

— Жирков разве не такой?

- Вспомни 2005 год, скандальный матч с Данией. Как он там огрызался, майку кидал! Нормально, это эмоции. С годами Юра стал мудрее. Но в профессиональном спорте я не понимаю тех, кто молчит.

- А понимаешь тех, кто провоцирует на поле? Как Виллиан Роша.

— Не назвал бы его провокатором. Вот Суарес, который всех кусал, — да. А у Роши эмоции незлые. Даже в стычках с Соболевым в дерби.

— Уход Роши — удар для тебя?

— Нет. Все-таки человеку уже 30, ему предложили хороший оклад. Клуб тоже заработал — через два года таких денег за Рошу не дали бы. Клуб пошел ему навстречу, и правильно сделали. Если хочешь развиваться, покупать новых игроков, должен зарабатывать.

— Тебе 39. Есть понимание, сколько еще продлится карьера?

— Есть понимание, что ее завершение неизбежно и что у меня контракт до конца мая 2026 года. Знаю, что отработаю его на максимум. Я полон сил. Что будет дальше? Мне исполнится 40 лет — посмотрим.

— То есть допускаешь, что этот сезон станет последним?

— Я не хочу ничего допускать. На данную секунду готов играть и приносить пользу. Четкого осознания, что в мае я закончу, нет. При этом что случится после декабря, никто не знает. Может, мне все надоест?

— Спрашиваю, потому что есть полное ощущение: ты отыграешь на топ-уровне еще минимум два года.

— А после могу и просидеть два года. Надо дождаться окончания контракта и все осмыслить: надо это мне или не надо? Как с покупкой машины: вроде выбрал модель и думаешь — а нужна ли она? Начинаешь все сопоставлять.

У меня правда нет ответа. Мы сейчас пишем книгу автобиографическую, и в ней мне Елена [Вайцеховская] (автор книги. — Прим. «СЭ») этот вопрос тоже неоднократно задавала. Понимаю: что еще спросишь у 40-летнего человека? (Смеется.) Но буду так же честен, и честность эта — в отсутствии конкретного ответа.

- А уже знаешь, чем займешься после карьеры?

— Мыслей много. Один из вариантов — развивать массовый спорт. У меня уже прилично проектов, связанных с фондом «Страна футбола». В Реутове строится новый стадион Академии вратарского мастерства Чанова и Акинфеева. Появится большая трибуна, восстановительный центр для детей. Уже можно будет задуматься о расширении (сейчас тренируются 80 человек, а смогут 120), проведении сборов, турниров, сдавать поле в аренду.

С 17 по 20 августа проведем седьмой Кубок Игоря Акинфеева. Будет 20 детских команд из России, стран СНГ и даже ЮАР. Я очень рад, что вновь везем детишек из новых регионов России.

В прошлом году у нас появилась классная традиция — завершать турнир матчем легенд. В финальный день турнира пригласили легенд ЦСКА и «Спартака», устроили традиционное дерби, собрали полные трибуны болельщиков. Было атмосферно, душевно, ностальгически.

В этом году сыграет сборная ЦСКА против сборной друзей Игоря Акинфеева. Леша Березуцкий, Ролан Гусев, Юра Жирков, Игорь Аксенов, Кирилл Набабкин, Жора Щенников, Саша Самедов, Дима Булыкин... Долго могу перечислять! Благодарен ребятам, что они с радостью откликаются на такие инициативы, дарят детишкам радость. И тренеры у нас какие! Сергей Овчинников и Саша Мостовой.

Очень ждем болельщиков на трибуне — вход у нас свободный, но надо получить бесплатный билет на сайте турнира. Можно же на правах рекламы? (Смеется.)

20 августа, 16.00, «Арена Химки». Будет здорово.

Возвращаясь к вопросу — есть еще ряд бизнес-проектов и идей, в которых я себя вижу. При этом если в будущем поступит предложение от ЦСКА — конечно, все рассмотрю.

— В футболе еще осталась мечта?

— Всегда говорил, что мечта — еще что-то выиграть. Но чего греха таить — мы уже и так много навыигрывали... Теперь есть не мечта, а цель: сохранить футбольное долголетие. Все же профессиональный спорт здоровья не прибавляет.

— Многие футболисты фанатеют от падела.

— Я не играю из-за колена. Лишней нагрузки не хочется. Лучше выжму максимум на поле. Падел — интересно, он завораживает. Но любой другой вид спорта, кроме футбола, особенно экстрим, — здесь я пас.

— Лучше дома посидеть спокойно?

— Конечно. На диване!

— Станислав Черчесов недавно сказал, что хотел бы тренировать сборную России в прощальном матче Акинфеева. Не думал его организовать?

— Мне все-таки кажется, что это должна быть инициатива не профессионального спортсмена, а, например, федерации. Но я не припомню, чтобы прощальные матчи устраивались в сборных.

— Представим, что все получится, — кого бы ты позвал в свою команду? И против кого бы сыграл?

— Хотелось бы собрать тех, с кем прошел огромный путь в той самой сборной, которую вспоминал выше, — с 2005 по 2012 год. И в ЦСКА была фантастическая команда, и в сборной России. А против кого сыграть... Может, позвать легионеров, выступавших в РПЛ?

Блиц!
— Лучший город Земли?

— Москва. Хотя давно живу в Подмосковье, но Москва — один из лучших городов мира.

— Лучшее место за пределами России?

— Таиланд. Там тебе не надо никуда спешить. Ты на острове — кайф, релакс и спокойная жизнь.

— Полететь в Таиланд или поехать на рыбалку?

— В Таиланд все-таки далеко. Лучше на рыбалку — в Подмосковье.

— Самый большой улов?

— В Астрахани поймал 20-килограммовую щуку. Голова до сих пор висит у меня в бане! Хотя мне всегда больше нравилось окуней ловить.

— Самый сильный партнер, с которым ты играл?

— Вагнер Лав.

— А кроме Вагнера?

— Думбия, Еременко, Натхо... Если взять совсем старые времена — Гусев. Я играл с такими людьми, что мне грех жаловаться. Я могу всех назвать. Все 55 составов, которые были в ЦСКА.

— Любимое блюдо?

— Так как у меня дети любят стейки и приходится доедать за ними, их и назову. Но я всеядный. Летние салатики нравятся: огурцы, помидоры, авокадо.

— Пробовал жуков в Таиланде?

— Ни разу! Они еще на улице продаются — вокруг мухи летают, рядом курица лежит. Но туристы стоят, берут. Смотрел и думал: «Как можно это есть?» Кстати, в Таиланде пробовал акулу!

— И как?

— Ничего особенного. Рыба и рыба. Более пресная такая.

— Научился ли ты играть на пианино?

— Нет... Четыре ноты выучил! И то — которые дети наигрывали.

— Если бы не футбол, кем бы ты хотел стать?

— Много раз думал об этом. Смотря на сегодняшнюю обстановку в мире, наверное, дипломатом. Чтобы ситуации разрешать. К тому же всегда это считалось очень престижной сферой. Да и мне хочется, чтобы дипломатия всегда побеждала.

[Ауди2017]

Игорь Акинфеев – о требованиях Челестини, появлении в медиа и связи с болельщиками

Капитан дал большое интервью изданию «Спорт-Экспресс».

— Игорь, это твой 23-й сезон в карьере, недавно провел 800-й матч за ЦСКА. Стремился ли к таким цифрам — и допускал, что их достигнешь?

— И не стремился, и не допускал — потому что никогда не загадывал наперед. Тем более на десятилетие. Но сейчас оглядываюсь назад — и ложка дегтя возникает: если бы не две травмы, матчей было бы намного больше. Под 900. Где-то 55 игр я точно не провел из-за повреждений.
— У Хавьера Дзанетти 958 игр за «Интер». Можно догнать!

— Я видел список — там такие легенды... Для меня эти цифры пока далекие, так что не загадываю. Мне все-таки уже не 30 лет — в один момент все может закончиться.

— При этом ты играешь в каждом матче — даже в Оренбурге на синтетике, которая противопоказана после тяжелых травм.

— Это все-таки был первый тур — я планомерно готовился на сборах. Без лишних нагрузок — как в разгар сезона, когда выпадали матчи в Воронеже и в том же Оренбурге. Да, на искусственном поле мне опасно. Особенно в холодную погоду: в -3 или -4 газон становится другим. Здесь же стояла хорошая погода, все комфортно. Понятно, что непривычно — давно не выходил на синтетику. Но все прошло нормально.

— Как колено? Эдуард Безуглов еще лет пять назад рассказывал, что между матчами оно постоянно воспаляется и главная задача — успеть восстановиться к следующей игре.

— Сейчас все отлично. Одно дело, когда в календаре Кубок и чемпионат, еврокубки и сборная. Колено опухало, накапливалась жидкость. Другое — как сейчас: я четко понимаю, что у меня на неделе один матч в РПЛ, а Кубок — за Торопом. Поэтому никаких проблем. К тому же, если не брать Оренбург, поля у нас достаточно хорошие.

— Стартовых матчей в этом сезоне хватило, чтобы понять, на что способен ЦСКА?

— Пока не хватило (интервью состоялось 7 августа. — Прим. «СЭ»). По очень простой причине — меняется состав. Когда годами играют 20 человек, которых ты каждый день видишь, тренируешься, есть понимание, чего ожидать. Здесь же ушли семь человек, приходят новые ребята. Думаю, осознание, чего ждать от ЦСКА, появится после сентябрьской паузы на матчи сборных. Когда закроется трансферное окно, а мы сыграемся и окончательно поймем, на что способен каждый. Нужно время, прежде чем делать выводы, — хотя бы до конца августа.

— Как тебе Фабио Челестини?

— Европейский тренер с соответствующими требованиями: короткие розыгрыши в защите, через вратаря. При этом допустимо и выбить подальше, если тебя накрывают и деваться некуда.

По первым матчам, думаю, многие заметили, что мы больше стали играть низом. Матч с «Зенитом» показал: можем если не доминировать, то действовать от себя. Поэтому брали мяч под контроль — как и с «Краснодаром», когда перетерпели 30 минут в первом тайме и выдали совсем другой тайм второй. Да и с «Оренбургом», несмотря на ничью, моментов создали достаточно — надо было побеждать.

В общем, акцент на игру низом. Практически каждый день теория. Все требования понятные. Европейский подход — как и у Марко Николича, только со сноской на разный тренерский стиль.

— Все обсуждали запрет Фабио на мясо в столовой.

— Да никакого запрета нет. Если хочется стейк — спокойно заказываешь его нашему повару Жене, и он тебе приготовит. Такие истории легко раздуваются — теперь не потушить пожар, потому что все подхватили и обсуждают. А по факту никаких ограничений не существует.

— ЦСКА стал лучшей командой весны в России, выиграл Кубок и нацеливался на чемпионство. Мог представить, что после этого произойдет столько изменений?

— Чуйки точно не было. Случилось то, что случилось. В футболе это нормальные вещи. При Марко [Николиче] была действительно крепкая, хорошая команда. Могли выступить и лучше, если бы осенью не растеряли очки. Но весенний отрезок дал ощущение, что все это может перерасти во что-то глобальное — уже в новом сезоне...

— В этот момент ушел Николич. Какой была первая реакция?

— Я сначала не поверил. Когда вышли новости, позвонил [директору по коммуникациям] Кириллу Брейдо: «Что, правда?» Он ответил: «Похоже, да». А после сам Марко связался со мной и пятью-шестью футболистами — сказал, что принял такое решение.

Понятно, было грустно, обидно: команда, можно сказать, «слепилась», было ощущение, что поборемся за высокие места. С другой стороны, будь мне 20-25 лет, я бы, наверное, задавался вопросами: «Почему? Зачем?» Но сейчас... Человек принял решение. Уговаривать, переубеждать — не то время.

Марко очень благодарен. Команда стала более уверенной и взрослой, заиграл Кисляк и вся наша молодежь.

— Марко назвал реальную причину ухода?

— Я даже не хотел в этом копаться. Решение же принято.

— Интересны мотивы.

— Они бывают разные, но, когда у нас в жизни случаются личные ситуации или даже проблемы, наверное, никому не хочется, чтобы все вокруг дергали, задавали вопросы и каждому отвечать. Все, Марко уже в АЕК, а в ЦСКА — Фабио Челестини. Пожалуйста. Идем дальше.

— Казалось, что для тебя Марко стал особенным тренером, а его уход — чуть больше чем «просто решение».

— Для меня это просто нормальная ситуация. Вернусь к тезису про стабильную команду на протяжении 7-10 лет. Если так — это одна история. Но когда меняются тренеры, состав — ты привыкаешь. Поэтому я немножко остыл и не хочу залезать в душу, ковыряться в причинах.

Еще раз: случилось так, как случилось. Все, идем дальше. По-другому нельзя. Если сидеть и думать: «Один ушел, второй...» Тогда надо просто заканчивать с футболом.

— Звучит логично, но складывается ощущение, будто произошло абсолютно рядовое событие. Это ведь не так.

— Конечно, оно очень неожиданное. Вроде все хорошо складывается, ты выигрываешь трофей. [Теперь] все спрашивают: «Зачем?»

Но сейчас пойми меня правильно: я фанат ЦСКА до мозга костей и в такие моменты четко осознаю, что нельзя дальше раскачивать лодку. Все и так взбудоражены. Необходимо отпустить ситуацию и двигаться дальше.

Понятно, что все ребята расстроились. Мы разговаривали. А потом сели все вместе и сказали: Марко уже не с нами, но жизнь на этом не заканчивается. Мы идем вперед — с новым тренером, игроками.

ЦСКА будет существовать без Николича, Акинфеева и кого-либо еще.

— Тимур Гурцкая рассказывал, что ты воспринял решение Николича особенно тяжело, потому что Марко с первого дня всех настраивал на чемпионство — и ты в это верил.

— Когда Марко возглавил ЦСКА, то сразу вызвал меня в офис. Мы сидели полтора часа: я, он и Роман Бабаев. На этой встрече Николич зарядил меня не столько надеждой (все-таки я понимал, что еще могу играть на хорошем уровне), сколько мотивацией, что ли. Сказал: «Ты мне нужен. Буду с тобой советоваться, помогай мне».

В такие моменты меняется отношение — не к нему лично, а к футболу, к тренировкам. Это стирает чувство пресыщения процессом. Я уже вел себя по-другому, понимал, что человек заинтересован. На протяжении всего сезона мы много общались. И за все время не возникло ни одной проблемы. Команда по-новому раскрылась, все было построено на доверии.

Доходило до того, что он как-то подошел ко мне: «Я вижу, как ты выкладываешься на каждой тренировке. Сделай паузу, давай дам тебе два дня выходных». Я отвечал: «Марко, у меня дома собака, трое детей, жена. Я не хочу выходной!» А он: «Нет, надо отдыхать!»

Это, конечно, шутки, но все было как-то по-отечески, что ли.

— С Челестини такие разговоры были?

— Да, мы впервые встретились в офисе, когда он подписывал контракт, и долго общались там. Постоянно разговаривали [на сборах] в Новогорске. Подход у Фабио — один в один как у Марко. Правда, мои выходные мы не обсуждали (смеется). Он много спрашивал — про молодых ребят, остальных игроков: не на кого рассчитывать, а как к кому подойти, выстроить коммуникацию. Много информации ему давал Леша Березуцкий, который тоже участвовал в этих разговорах.

Вижу, как на тренировках Челестини общается с ребятами, которые не попадают в стартовый состав. Подсказывает, что-то объясняет — по 30-40 минут! Человек полностью заинтересован, чтобы футболисты развивались.

— Чалов уехал в ПАОК, чтобы играть в Лиге Европы, Николич в АЕК — в том числе из-за Лиги конференций. Понимаешь ли ты такое стремление выступать в еврокубках? И испытывал ли нехватку этих матчей?

— Нехватку точно не испытывал. Жалко ребят, которые из-за отстранения не могут попробовать свои силы в этих турнирах. Но за себя могу сказать, что наигрался там. Особенно в Лиге чемпионов! В еврокубках у меня за 140 матчей... Мне в этом смысле повезло.

Поэтому Федю и Марко понимаю. Еврокубков нет, а желание там показать и проявить себя присутствует. Захотели — уехали. Пожалуйста.

— По той же Лиге чемпионов нет ностальгии?

— Ностальгии по турнирам нет, но есть по команде. Три чемпионства со Слуцким, в ЛЧ хорошие матчи выдавали — с тем же «Манчестер Сити». Или против «Баварии»: на «Альянц-Арене» получить всего 0:3 — это как 0:0 сыграть. Я самый счастливый был, когда уезжали! А в Химках они вообще только один забили — и то с пенальти. Считай, победа. (Смеется.)

Если серьезно, сейчас открываешь тот состав ЦСКА и понимаешь: великим его, наверное, не назовешь, но коллектив очень сильный. И дружный: мы выходные вместе проводили, в баню ходили, на шашлыки.

— Ты сказал про 0:3 от «Баварии» — и я вспомнил цитату Сергея Рыжикова: «Во время гимна на «Камп Ноу» думал: главное — семь не пропустить! Пять — нормально».

— У меня похожие чувства были во время матча с «Манчестер Сити». Проигрываем 2:4, идут последние секунды — и тут Анатольевич [Набабкин] берет мяч и бежит во фланг обыгрывать Сильву! Отбор, подача на Негредо — 2:5. Мяч на центр, разыгрываем — и сразу свисток.

В раздевалке я на него всех собак спустил: «Ну какого хрена? 2:4 — нормально, зачем пятый-то?» Во всех СМИ сразу вышли статьи: «Акинфеев впервые в карьере пропустил пять мячей в Лиге чемпионов». Говорю Набабкину: «Что-то про тебя не написали — только про меня!»

Поржали, конечно. Потом я остыл: «В принципе, если пропустил пять впервые за 14 лет карьеры — это тоже круто. Тем более от «Сити» — фиг с ними!»

Кстати, на следующий год Кирилл Анатольевич таких забегов уже не устраивал — и мы этот же «Сити» 2:1 обыграли.

— Золотое время. Лучше — только в начале 2000-х, когда была победа в Кубке УЕФА, а Газзаев штрафовал всех, кто не замыкал подачи на дальнюю штангу.

— Да, если шел прострел, а тебя там нет — штраф. За невыполнение игровой дисциплины! Поэтому Игорь Яновский чуть ли не лучшим бомбардиром был: он приходил в штрафную, эту штангу обнимал и свои семь-восемь мячей с подач Гусева забивал.

— А вратарей штрафовали?

— Никогда. Только за красные карточки. Ну и за лишний вес — тут Карвальо попадался все время.

— После стольких лет в золотом ЦСКА тебе интересно в нынешней РПЛ?

— Сразу скажу: мне не нравится, когда кто-то заявляет: «Футбол у нас дно». Если дно — не смотрите. Но почему мы свое не любим? Какими бы ни были РПЛ, ФНЛ — это наше. Всегда можно сделать хороший продукт. К тому же я не скажу, что РПЛ прям такая слабая. Есть команды, которые показывают качественный футбол, конкурируют. Понятно, что это уже не 2010-е, когда начали прибавлять «Рубин», «Спартак», «Динамо»... На протяжении лет семи чемпионат был очень сильным. Может, в четверку-пятерку лучших в Европе входил. Но сейчас, даже если что-то не так, я не скажу: у нас все плохо. Все равно буду ценить, уважать и любить свое, а не забугорное.

— А смотришь забугорное?

— Не смотрю. Даже не тянет. Во-первых, когда в жизни и так много футбола, он элементарно надоедает. Во-вторых, не так много свободного времени. Если появляется минутка, включаю обзоры. С клубным чемпионатом мира так было — включил, понял, что к чему, и хватит. При этом обзоры тура РПЛ ищу всегда, все голы вижу. Молодежь в ЦСКА постоянно смотрит [полные матчи]. Я — нет.

— Магомед Оздоев недавно сказал: «Если нас сейчас вернуть в Лигу чемпионов, мы будем неконкурентоспособными». Согласен?

— Конечно, тяжело будет. Особенно если попадутся «Барселона» и «Бавария» — после трех-четырех лет отсутствия такого опыта придется непросто. Хотя, когда нас вернут, команды начнут иначе комплектоваться — это тоже важно. Под еврокубки трансферы будут другими.

Но с посылом я согласен: будет сложно и клубам, и сборной. Да, играли с хорошими соперниками из той же Африки. Побеждали. Но один матч — это несопоставимо с тем, что, например, было перед ЧМ-2018. Когда против тебя выходят Бразилия, Аргентина, Франция... Ты и мыслишь по-другому, и готовишься. Понимаешь: легкой прогулки не будет — если дашь слабину, тебя просто нагнут.

Важно играть с топ-соперниками. Поэтому, думаю, первое время после возвращения нам даже в Лиге конференций будет сложно.

— Игорь Акинфеев болел за другие российские команды в еврокубках?

— Нет, потому что я болею только за ЦСКА. Но я никогда не желал российским командам поражений. Хотя знаю многих, кто рассуждает так: «Да эти 150 миллионов на игроков потратили — наконец-то влетели!» Какая разница, сколько потратили? У них они есть — пусть тратят.

Надо сопереживать нашему футболу. Болеть за рейтинг, в конце концов. Если его не будет, мы вообще больше нигде не сыграем.

— В последнее время много обсуждают ужесточение лимита. Каким он должен быть?

— У меня нет конкретной формулы. Но молодые футболисты должны прогрессировать рядом с топ-легионерами. У нас нет десяти Кисляков, хотя бы пяти Глебовых... Так не только в ЦСКА — в любом клубе. Есть один, два, три — в принципе это нормально. Но они должны развиваться в окружении сильных футболистов.

Когда появился Головин в ЦСКА, рядом были Думбия, Еременко и все остальные. То же самое — с Чаловым. Он стал лучшим бомбардиром именно в той команде. Когда уровень одноклубников ниже — уже сложнее.

По мне, сильных русских и топ-иностранцев должно быть примерно поровну. Понятно, что так не бывает. Но по факту пять-шесть качественных легионеров в составе необходимы.

— Ты, мягко говоря, не фанат современных трендов в игре вратарей: вместо коротких розыгрышей лучше выбить подальше и не рисковать. Но Челестини требует первый вариант. Как вы решали этот вопрос?

— Через обсуждение. И тренировки, которые построены на основе требований Фабио: разыгрываем от ворот, через защитников. Отрабатываем каждый момент. При этом он согласен: «Когда тебя накрывают и некуда отдать пас — можно выбить. Ничего страшного. Но если есть возможность разыграть — используем ее». Я ответил: «О'кей, вообще не вопрос».

Матчи с «Зенитом» и «Краснодаром» показали: если все правильно расставляются и действуют надежно — можно разыгрывать.

— То есть все-таки подстроился под современные требования.

— Подстроиться — не проблема. Но для меня всегда была важна надежность. Глядя на современных вратарей, ощущал себя старым Терминатором: уже вышла новая модель, а я все хожу и по старинке перезаряжаю оружие. Все «нанизывают» мячи защитникам, бегают, раздают передачи, а у меня «перезарядка». Да, я не той формации, но если для команды нужно — перестроюсь.

— Недавно твою игру публично разобрал тренер вратарей «Краснодара» Савченко. Читал его интервью?

— Не читал, но видел отрывок про себя.

— Его аргументы, почему ты не входишь в топ-3 голкиперов в России: «Игорь играет на инстинктах. Поймал, отбил — все просто. Игра Сафонова, Агкацева, Латышонка, Адамова намного сложнее. Поэтому они сильнее. В чем? Блокировка ударов при сближении с бьющим. Страховка высокой линии обороны. Игра ногами, в том числе под давлением. Если правой Акинфеев выносит далеко, то левой почти не отдает. А когда он последний раз выходил из ворот, чтобы подстраховать защитника? Я такого вообще не помню. Сафонов великолепно бросает мяч рукой. Акинфеев, например, так не умеет».

— Согласен с ним полностью. Я вообще ничего не умею! У меня нет 23 трофеев, 25-летней карьеры. Ничего нет. Он совершенно прав. На сто процентов.

— Евгений Гинер сказал, что за все время у тебя не было ни одного предложения из Европы. А из России?

— Я не слышал ни о предложениях, ни о бумагах каких-то. Вообще такого не было. Единственное, перед чемпионатом мира в Бразилии ко мне подошел Капелло: «Я договорился с «Баварией». Поедешь? Будешь вторым после Нойера?» Ответил: «Нет, Фабио. Я не поеду под Нойером сидеть». Он удивился: «Это же «Бавария»!»

Какая разница? Я не хочу ехать туда, чтобы не играть.

— То есть даже не рассматривал этот вариант?

— Нет, конечно. Нужно понимать, куда ты переходишь. Речь шла о том, чтобы сидеть на скамейке. Какой смысл?

— Можно было сказать себе: я выиграю конкуренцию. Как Сафонов перед трансфером в «ПСЖ».

— Чтобы выиграть конкуренцию у Нойера, нужно быть на четыре головы выше. У Моти хотя бы Доннарумма — итальянец, он выступает во французском клубе. Какой-то шанс есть. Нойер же — немец. Играет в главном клубе Германии. Никогда в жизни там тебя не поставят — ты для них легионер.

— На месте Сафонова ты бы тоже не уехал?

— Мотя молодой. И выбрал такой путь. Играет или не играет, но он уже победитель Лиги чемпионов. И на конкретном этапе карьеры сделал правильный шаг. Если бы мне было 25, может быть, я сейчас по-другому мыслил. Но когда почти 40, куда ты уедешь?

К тому же сейчас совсем другое время. А тогда наш футбол был на пике: «Зенит» и ЦСКА выигрывали Кубок УЕФА, сборная феерила на Евро. Мы на равных бились с Германией, Испанией. Зачем уезжать? Если ты с европейскими грандами и здесь конкурируешь.

А когда приезжала условная Северная Ирландия, мы понимали, что точно их обыграем. В составе Павлюченко, Аршавин, Зырянов, Семак — мы-то еще были сопляками на подхвате. Сплав молодости и опыта. Зато какая химия у команды, какие игроки... Золотое время!

Счастлив, что его застал. Срываться не было смысла — ради чего?

— За последнее три года ты дал больше интервью, чем за всю карьеру. В какой момент поменялось отношение к публичности?

— После ухода из сборной. Во-первых, стало больше времени на все. Появились выходные — по три-четыре дня, когда я понимал, что могу просто поспать, погулять с детьми, улететь куда-то по своим делам. Такая свобода от расписания снимает психологическую ответственность.

Когда Кирилл [Брейдо] и Аня Галлай (пресс-атташе ЦСКА. — Прим. «СЭ») придумывали медиактивности и предложили создать Telegram-канал, я сначала реагировал в духе: «Фиг с вами, давайте». А потом понял, что через «телегу» мне проще вести диалог с болельщиками. Особенно с теми, кто не может приехать на стадион. Запишу им кружочек 10-секундный — уже обратная связь.

Все комментарии я читаю. Ни на что не обижаюсь. Главное, чтобы люди меня увидели и понимали, что я здесь, с ними. А то иногда уходишь после игры в плохом настроение, голову опустил — люди обижаются, потому что ты им не помахал и даже не повернулся. Поймите — вас 10 тысяч, каждому не улыбнешься. Поэтому выхожу в эфир, показываю: народ, я с вами — уже остыл! И люди реагируют, коммуницируют. То же самое с интервью.

— А на хейт в комментариях всегда реагировал спокойно и не обижался?

— Нет, конечно. Когда ты молодой, горячий, воспринимаешь все иначе. Вроде выигрываешь титулы, но как только ошибешься — тебя везде начинают мочить. Думаешь: «Что за фигня?» А с годами приходит понимание: пусть пишут. Адекватный человек вряд ли приедет домой и первым делом полезет строчить гневные комментарии: «Да ты козел...» Я же так не делаю. Смысл мне реагировать?

— Но когда был «молодой и горячий», не сдерживался — одному болельщику даже предложил самому встать в ворота.

— Это была провокация. Андрей Малосолов, царствие ему небесное, меня тогда спас. Но там держали эту старую Nokia с камерой минуты три-четыре — и выводили на эмоции.

— Сейчас ты бы не вступил в ту перепалку?

— Во-первых, я ни о чем не жалею. Ни об одном своем поступке. То, что я прошел и сделал, — это мое. Неудобно перед родителями, знакомыми, друзьями, которые видят тебя таким в определенном моменте. Но они поймут и простят. В конце концов, невозможно играть в футбол и не выплескивать эмоции, быть неженкой и молчать. Я таких футболистов не встречал.

— Жирков разве не такой?

- Вспомни 2005 год, скандальный матч с Данией. Как он там огрызался, майку кидал! Нормально, это эмоции. С годами Юра стал мудрее. Но в профессиональном спорте я не понимаю тех, кто молчит.

- А понимаешь тех, кто провоцирует на поле? Как Виллиан Роша.

— Не назвал бы его провокатором. Вот Суарес, который всех кусал, — да. А у Роши эмоции незлые. Даже в стычках с Соболевым в дерби.

— Уход Роши — удар для тебя?

— Нет. Все-таки человеку уже 30, ему предложили хороший оклад. Клуб тоже заработал — через два года таких денег за Рошу не дали бы. Клуб пошел ему навстречу, и правильно сделали. Если хочешь развиваться, покупать новых игроков, должен зарабатывать.

— Тебе 39. Есть понимание, сколько еще продлится карьера?

— Есть понимание, что ее завершение неизбежно и что у меня контракт до конца мая 2026 года. Знаю, что отработаю его на максимум. Я полон сил. Что будет дальше? Мне исполнится 40 лет — посмотрим.

— То есть допускаешь, что этот сезон станет последним?

— Я не хочу ничего допускать. На данную секунду готов играть и приносить пользу. Четкого осознания, что в мае я закончу, нет. При этом что случится после декабря, никто не знает. Может, мне все надоест?

— Спрашиваю, потому что есть полное ощущение: ты отыграешь на топ-уровне еще минимум два года.

— А после могу и просидеть два года. Надо дождаться окончания контракта и все осмыслить: надо это мне или не надо? Как с покупкой машины: вроде выбрал модель и думаешь — а нужна ли она? Начинаешь все сопоставлять.

У меня правда нет ответа. Мы сейчас пишем книгу автобиографическую, и в ней мне Елена [Вайцеховская] (автор книги. — Прим. «СЭ») этот вопрос тоже неоднократно задавала. Понимаю: что еще спросишь у 40-летнего человека? (Смеется.) Но буду так же честен, и честность эта — в отсутствии конкретного ответа.

- А уже знаешь, чем займешься после карьеры?

— Мыслей много. Один из вариантов — развивать массовый спорт. У меня уже прилично проектов, связанных с фондом «Страна футбола». В Реутове строится новый стадион Академии вратарского мастерства Чанова и Акинфеева. Появится большая трибуна, восстановительный центр для детей. Уже можно будет задуматься о расширении (сейчас тренируются 80 человек, а смогут 120), проведении сборов, турниров, сдавать поле в аренду.

С 17 по 20 августа проведем седьмой Кубок Игоря Акинфеева. Будет 20 детских команд из России, стран СНГ и даже ЮАР. Я очень рад, что вновь везем детишек из новых регионов России.

В прошлом году у нас появилась классная традиция — завершать турнир матчем легенд. В финальный день турнира пригласили легенд ЦСКА и «Спартака», устроили традиционное дерби, собрали полные трибуны болельщиков. Было атмосферно, душевно, ностальгически.

В этом году сыграет сборная ЦСКА против сборной друзей Игоря Акинфеева. Леша Березуцкий, Ролан Гусев, Юра Жирков, Игорь Аксенов, Кирилл Набабкин, Жора Щенников, Саша Самедов, Дима Булыкин... Долго могу перечислять! Благодарен ребятам, что они с радостью откликаются на такие инициативы, дарят детишкам радость. И тренеры у нас какие! Сергей Овчинников и Саша Мостовой.

Очень ждем болельщиков на трибуне — вход у нас свободный, но надо получить бесплатный билет на сайте турнира. Можно же на правах рекламы? (Смеется.)

20 августа, 16.00, «Арена Химки». Будет здорово.

Возвращаясь к вопросу — есть еще ряд бизнес-проектов и идей, в которых я себя вижу. При этом если в будущем поступит предложение от ЦСКА — конечно, все рассмотрю.

— В футболе еще осталась мечта?

— Всегда говорил, что мечта — еще что-то выиграть. Но чего греха таить — мы уже и так много навыигрывали... Теперь есть не мечта, а цель: сохранить футбольное долголетие. Все же профессиональный спорт здоровья не прибавляет.

— Многие футболисты фанатеют от падела.

— Я не играю из-за колена. Лишней нагрузки не хочется. Лучше выжму максимум на поле. Падел — интересно, он завораживает. Но любой другой вид спорта, кроме футбола, особенно экстрим, — здесь я пас.

— Лучше дома посидеть спокойно?

— Конечно. На диване!

— Станислав Черчесов недавно сказал, что хотел бы тренировать сборную России в прощальном матче Акинфеева. Не думал его организовать?

— Мне все-таки кажется, что это должна быть инициатива не профессионального спортсмена, а, например, федерации. Но я не припомню, чтобы прощальные матчи устраивались в сборных.

— Представим, что все получится, — кого бы ты позвал в свою команду? И против кого бы сыграл?

— Хотелось бы собрать тех, с кем прошел огромный путь в той самой сборной, которую вспоминал выше, — с 2005 по 2012 год. И в ЦСКА была фантастическая команда, и в сборной России. А против кого сыграть... Может, позвать легионеров, выступавших в РПЛ?

Блиц!
— Лучший город Земли?

— Москва. Хотя давно живу в Подмосковье, но Москва — один из лучших городов мира.

— Лучшее место за пределами России?

— Таиланд. Там тебе не надо никуда спешить. Ты на острове — кайф, релакс и спокойная жизнь.

— Полететь в Таиланд или поехать на рыбалку?

— В Таиланд все-таки далеко. Лучше на рыбалку — в Подмосковье.

— Самый большой улов?

— В Астрахани поймал 20-килограммовую щуку. Голова до сих пор висит у меня в бане! Хотя мне всегда больше нравилось окуней ловить.

— Самый сильный партнер, с которым ты играл?

— Вагнер Лав.

— А кроме Вагнера?

— Думбия, Еременко, Натхо... Если взять совсем старые времена — Гусев. Я играл с такими людьми, что мне грех жаловаться. Я могу всех назвать. Все 55 составов, которые были в ЦСКА.

— Любимое блюдо?

— Так как у меня дети любят стейки и приходится доедать за ними, их и назову. Но я всеядный. Летние салатики нравятся: огурцы, помидоры, авокадо.

— Пробовал жуков в Таиланде?

— Ни разу! Они еще на улице продаются — вокруг мухи летают, рядом курица лежит. Но туристы стоят, берут. Смотрел и думал: «Как можно это есть?» Кстати, в Таиланде пробовал акулу!

— И как?

— Ничего особенного. Рыба и рыба. Более пресная такая.

— Научился ли ты играть на пианино?

— Нет... Четыре ноты выучил! И то — которые дети наигрывали.

— Если бы не футбол, кем бы ты хотел стать?

— Много раз думал об этом. Смотря на сегодняшнюю обстановку в мире, наверное, дипломатом. Чтобы ситуации разрешать. К тому же всегда это считалось очень престижной сферой. Да и мне хочется, чтобы дипломатия всегда побеждала.

[Ауди2017]

Даниэль Руис – в ПФК ЦСКА!

Наш клуб подписал контракт с колумбийским полузащитником на правах аренды.

Срок соглашения рассчитан до окончания сезона 2025/26 и предусматривает опцию выкупа при выполнении определенных условий.

Даниэль будет выступать за красно-синих под 19-м номером. Руис переходит к нам из «Мильонариос»: за четыре года в колумбийском клубе он принял участие в 196 матчах во всех турнирах, в которых отметился 22 голами и 33 голевыми передачами.

24-летний футболист также имеет опыт выступления за сборную Колумбии.

Добро пожаловать домой, Даниэль!